Читать «Мишахерезада» онлайн - страница 100

— Пожалуйста, — вежливо сказал он.

— Благодарю вас, — светским тоном сказала тетка.

Вторая пристроила через плечо красную ленту и достала кожаный бювар с гербом Советского Союза. Нас установили посреди пыльного коврика.

— Цветов нет, — неодобрительно сказала ленточная тетка, похожая на брыластого гренадера при знамени.

— Ой, да ерунда, — покладисто сказала Наташа.

— От вас позвонить можно? — скрипуче спросила свидетельница Галя, в зеленом брючном костюме джерси похожая на кобла с зоны.

Через четыре минуты запыхавшаяся уборщица из Наташиной парикмахерской притаранила букет. Это были вполне кладбищенские хризантемы, чуть обугленные морозом. Других цветов в Ленинграде зимой не было.

— Дорогие Наталья и Михаил! — начала профессионально чревовещать тетка голосом продажного пророка.

— Да дайте же мы вам хоть музыку поставим!.. — взмолилась второстепенная тетка и сняла газету с проигрывателя в углу. Пластинка зашипела и стала играть Мендельсона.

Как писал Стендаль о казни Жюльена Сорреля, «Все произошло очень просто и без всякой напыщенности с его стороны». Поцелуй новобрачных был убедителен на радость делопроизводительниц ЗАГСа.

Внизу мы сели в белую «Волгу» Лазаря Кагана и проехали триста метров до дому.

Стол был накрыт Наташиными подругами. Для праздника девочкам и попойки мальчикам годился любой повод. Фиктивность повода как бы компенсировалась реальностью застолья. Аж ножки подламывались.

— Ну, в общем, молодые, это ваше дело, что вы там будете делать, — встала с бокалом Наташина заведующая. — Насчет детей тоже сами решите. Короче, я желаю вам счастья!

— Горько! — добавил амбал Гена.

— А ты, Геночка, ващще дурак, — сказала Наташа. — Тебя еще в спальню позвать со свечкой?

— Я тебе позову, — недобро бросил Наташин гражданский муж Моценят. Тоже парикмахер, но мужской. Он сидел далеко и недослышал. Ему тоже было немного не по себе на торжестве.

То есть веселье налаживалось с самого начала.

— Я желаю молодым успехов во всех делах, — разумно и дипломатично проговорил Лазарь Каган, один из самых почетных гостей. И все деловые радостно выпили.

Лазарь был сын знаменитого пианиста и сам знаменитый гешефтмахер. Он скупал задешево иконы по северам и переправлял за бугор. Носил иконы носильщик. Покупал и расплачивался помощник. Лазарь только руководил. Он одевался в фабрику Володарского и «Скороход», не пил, не курил, и никогда не имел больше десяти рублей в кармане. Вскоре его все равно посадили.

— Люблю повеселиться, особенно пожрать! — продекламировал муж сестры подруги новобрачной, богатый автослесарь в тельняшке. Жрал он, как гибрид удава с мясорубкой.

День оказался вечером, все страшно любили друг друга и каждый рассказывал самое интересное, добиваясь слушателей. Еды и питья не уменьшалось, что характерно.

Каган пафосно дарил Наташе серебряный самовар. Моряк тащил из сумки и примерял на ее дочку чудное заграничное пальтишко. Скромной очередью вдавились соседи с цветами и поздравляли нас обоих. Гена вложил в подарочный конверт пятьдесят долларов, что было очень серьезной суммой.