Читать «О вы, джентльмены Англии!» онлайн - страница 12

Блентроп ожидал, что будет скучать на этом обеде, но неожиданно был «заинтригован», как выражаются наши стилисты. Компания за столом забавляла его и вызывала некоторый интерес к себе. Он ничем не выдавал своих чувств, но не мог не испытывать презрения солдата к жрецу Золотого Тельца и отвращения порядочного человека к ловко замаскировавшемуся хаму (вот как несправедливо судил он о столь достойной личности, как Гарольд!). Блентроп не был кадровым военным, он только в тысяча девятьсот четырнадцатом году добровольно вступил в армию. Он знал жизнь — правда, до сих пор мирок Гарольдов был ему незнаком. Эстер ему понравилась, он находил, что она красива, очень красива и при этом удивительно мила. Достаточно было нескольких минут, чтобы картина стала ему ясна: против него — этот болван, самодовольный хлыщ, справа — его любовница, слева — жена, явно им пресытившаяся, но, увы, не заброшенная. Блентроп заметил, какое впечатление он произвел на Эстер, но продолжал искусно льстить только Гарольду и Нэнси, и все трое были уверены, что на Эстер он не обратил никакого внимания. С нею он был вежлив — и только. Однако, пригласив ее танцевать, он сказал, когда они отошли от стола:

— Я уверен, что вы любите Шопена.

— А почему вы так в этом уверены?

— Ведь любите, правда? Помните этот прелестный ноктюрн…

И среди грохота джаза он стал напевать сквозь зубы мелодию ноктюрна.

— Да, он очень хорош, — сказала Эстер. — И я его люблю. Но как вы…

— У вас гибкие пальцы, вот я и решил, что вы, наверное, играете на рояле. А к тому же в глазах у вас тоска по недостижимой красоте. Так что вы не можете не любить Шопена.

— Вы настоящий Шерлок Холмс!

— Знаете, когда человек меня заинтересует — а это бывает очень редко, — я невольно стараюсь угадать, что он собой представляет, — не в обыденной жизни, а в душе. И про вас я думаю, что в вас скрыты большие, еще не развитые способности, тонкая чувствительность, которой вы сами очень боитесь, и привязчивость, которой злоупотребляли, вместо того чтобы ею дорожить.

Эстер стала сдержаннее, натянуто улыбнулась.

— Боюсь, что ваши детективные способности на этот раз вас немного подвели.

— Так ли это? Не думаю.

Гарольд и Нэнси, увлеченные разговором, не переставали, однако, наблюдать за ними. Они теперь топтались на паркете очень близко, и Блентроп замолчал. Он и Эстер молчали до тех пор, пока Религия в объятиях Любви не унеслась на другой конец зала. Тогда только Эстер сказала:

— Вот никогда бы не подумала, что вы любите Шопена!

— Разве? А я до войны часто играл его. И представьте — зачитывался стихами. Мало того, я даже пробовал сочинять их, что еще неприличнее.