Читать «Том 7. Пьесы 1873-1876» онлайн - страница 21

2-й скоморох

Аy, песья.

1-й скоморох

Ан, коровья, С копытами.

2-й скоморох

Да песья ж.

1-й скоморох

Сам ты пес, Собачий нос.

2-й скоморох

А ты корова.

1-й скоморох

Я-то?

Дерутся.

Так я тебя рогами забоду!

2-й скоморох

А я тебя зубами загрызу!

Встают на ноги и расходятся, приготовляясь биться на кулачки.

Царь

На место, вы!

Скоморохи садятся.

Ни песья, ни коровья, А крепкая нога гнедого тура. Палатное письмо имеет смысл. Небесными кругами украшают Подписчики в палатах потолки Высокие; в простенках узких пишут, Утеху глаз, лазоревы цветы Меж травами зелеными; а турьи Могучие и жилистые ноги На притолках дверных, припечных турах, Подножиях прямых столбов, на коих Покоится тяжелых матиц груз. В преддвериях, чтоб гости веселее Вступали в дом, писцы живописуют Таких, как вы, шутов и дураков. Ну, поняли, глупцы?

1-й скоморох

Скажи, который Из нас двоих глупее.

2-й скоморох

Вот задача! Нехитрому уму не разгадать.

Царь

Приятно ум чужой своим примерить, На меру взять и на вес; глупость мерить — Напрасно труд терять.

Входит Бермята.

Подите вон!

Скоморохи уходят.

Явление второе

Царь Берендей, Бермята.

Бермята

Великий царь счастливых берендеев, Живи вовек! От радостного утра, От подданных твоих и от меня Привет тебе! В твоем обширном царстве Покуда все благополучно.

Царь

Правда ль?

Бермята

Воистину.

Царь

Не верю я, Бермята. В суждениях твоих заметна легкость. Не раз тебе и словом и указом Приказано, и повторяю вновь, Чтоб глубже ты смотрел на вещи, в сущность Проникнуть их старался, в глубину. Нельзя ж легко, порхая мотыльком, Касаться лишь поверхности предметов: Поверхностность — порок в почетных лицах, Поставленных высоко над народом. Не думай ты, что все благополучно, Когда народ не голоден, не бродит С котомками, не грабит по дорогам. Не думай ты, что если нет убийств И вороства…

Бермята

Воруют понемножку.

Царь

И ловите?

Бермята

Зачем же их ловить, Труды терять? Пускай себе воруют, Когда-нибудь да попадутся; в силу Пословицы народной: «Сколько вору Ни воровать, кнута не миновать.»

Царь

Конечно, грех неправого стяжанья По мелочи не очень-то велик Сравнительно, а все же не мешает Искоренять его. Не уклонимся ж От главного предмета разговора. Благополучие — велико слово! Не вижу я его давно в народе, Пятнадцать лет не вижу. Наше лето Короткое, год от году короче Становится, а весны холодней — Туманные, сырые, точно осень, Печальные. До половины лета Снега лежат в оврагах и лядинах, Из них ползут туманы по утрам, А к вечеру выходят злые сестры — Трясучие и бледные кумохи. И шляются по деревням, ломая, Знобя людей. Недавно мы гуляли С женой твоей, Прекрасною Еленой, В саду моем тенистом. Под кустами, От зорких глаз садовников скрываясь, Таилася подтаявшая льдинка; Беспечные, как дети, мы шутили, Резвилися с Прекрасной Еленой; Но холодок, вияся тонкой струйкой, Лица ее прекрасного коснулся; И вздулись вдруг малиновые губы И правая румяная щека, Гора горой, мгновенно исказилась Улыбка уст медовых. Нет, Бермята, Не все у нас благополучно, друг. Пятнадцать лет не кажется Ярило На наш призыв, когда, встречая Солнце, В великий день Ярилин, мы напрасно Тьмотысячной толпой к нему взываем И песнями его величье славим. Сердит на нас Ярило.