Читать «Уэйкфилд» онлайн - страница 2

К дому я побрел пешком. Как только вереница сверкавших фарами машин, двигавшихся со стороны станции, проехала мимо, все вокруг затихло и погрузилось во мрак: ухоженные фасады магазинов на главной улице, здание суда, заправочные станции в обрамлении живой изгороди, начальная школа в готическом стиле у озера. Миновав центр, я зашагал по извилистым улицам фешенебельной части нашего городка. Мы живем в одном из старых кварталов, застроенных громоздкими, по большей части викторианскими, особняками с мансардами, полукруглыми террасами и отдельно стоящими гаражами, переделанными из бывших конюшен. Все дома располагаются на пригорках или в стороне от проезжей части, а владения отделяются друг от друга неплотными рядами деревьев — мне всегда нравилась эта многолетняя основательность, теперь же, казалось, весь квартал нарочито выставляется напоказ. Я вдруг осознал, что выбрал это место неспроста — но чем оно, спрашивается, лучше любого другого? Эта мысль сбивала с толку, мешала.

Мерцающие огоньки свечей или пляшущие лучи карманных фонариков в окнах заставляли думать о домах как хранилищах семейных тайн. Луны было не видать, тучи висели низко, а под ними резкий не по сезону ветер тормошил кроны норвежских кленов, выстроившихся вдоль дороги, и разбрызгивал по моим плечам и волосам мелкие капли весеннего дождя. Этот душ я посчитал насмешкой над собой.

С подобными мыслями, казалось бы, нужно поспешить к домашнему очагу. Я ускорил шаг и не преминул бы свернуть на дорожку и подняться по ступенькам к входной двери, если бы не взглянул на ворота и не увидел нечто, показавшееся мне тенью, мелькавшей возле гаража. Вот я и направился туда, громко топая по гравию, чтобы отпугнуть невесть что — предположительно, какого-то зверька.

Рядом с нами существовал мир животных. Я имею в виду не только собак и кошек. Олени и кролики регулярно лакомились цветами в нашем саду, наведывались и канадские гуси, и скунсы, а бывало, что и рыжая лиса, но на сей раз это оказался енот, причем крупный. Мне никогда не нравились эти зверьки с цепкими лапами. Я всегда подозревал, что енот — более близкий сородич человека, нежели обезьяна. Я взмахнул портфелем с деловыми бумагами, будто собирался бросить им в зверька, и тот убежал за гараж.

Защищая свои владения, я погнался за енотом. У подножья наружной лестницы, ведущей на чердак над гаражом, он встал на дыбы, зашипел, оскалился и угрожающе замахал передними лапами. Еноты подвержены припадкам бешенства, и этот, видимо, тоже взбесился: глаза горели, слюна, стекая, как жидкий клей, повисла по обе стороны пасти. Я поднял камень — этого оказалось достаточно: зверь скрылся в зарослях бамбука, отделявших задний двор нашего соседа доктора Сондервана, психиатра, авторитетного специалиста по синдрому Дауна и прочим генетическим недоразумениям. На чердаке гаража, куда мы сваливали все что ни попадя, обнаружились квартиранты: три детеныша, само собой, енота, — вот, значит, по какому поводу кипеж. Не понимаю, как эта семейка очутилась наверху. Вначале я увидел глазенки, несколько разом. Детеныши резвились в темноте, прыгая по сваленной в кучу мебели, как пушистые мячики, пока мне не удалось наконец выгнать их за дверь и, шикая, спустить по ступенькам вниз, где мать сможет их заполучить.