Читать ««Если», 1994 № 11-12» онлайн - страница 148

— И чего на дам тумаете выйти? — поинтересовался Чонки, семеня рядом с ним на ножках, напоминающих раздерганные клочки мокрой пряжи. — Скростите, что прашиваю, но я зумал, что вы, демляне, не мочине любить ноги.

— Просто осматриваюсь на местности, Чонки, — ответил Ретиф. — Похоже, что щипач, который слямзил наш театр, поднял его с помощью гравитационных устройств и, скорее всего, целиком, поскольку никаких следов демонтажа я здесь не вижу.

— Я чего-то не фонял, шеп, — сказал Чонки, — вы, по-воему, говорили, что мастер Мигнан сам придумал этот прюк с комплованом, пубы интереть подогрес чтоблики к Открыциальному Офитию.

— Не бери себе в голову, Чонки, просто у меня такой способ нагнетать напряжение, — Ретиф остановился, подобрал с земли красноватый окурок наркотической палочки и понюхал его. От окурка резко несло эфиром.

— Ладно, пойдем посмотрим, чем ответили гроачи на наш культурный вызов, — сказал он по пути к ожидавшей их машине.

— Не увебен, росс, хам у них еще пуча отраны, все с кушками. Они и слизко никому дунуться не бают.

Вглядываясь в глянцевые от дождя улицы, осененные похожими на сельдерей деревами, Чонки мурлыкал себе под нос веселый мотивчик, звучавший сначала так, словно его наигрывали на гребенке, затем на арфе с резиновыми струнами, а под конец на готовой лопйуть волынке.

— Дичего, на? — похвастался он. — Мелодий я погра не икаю, но упрочняюсь, как жерт, так что и городии не за мелами.

— Гроачинские поклонники носоглоточной музыки будут валить на твои концерты толпами, — предсказал Ретиф. — Кстати, Чонки, давно гроачи строят свою спортплощадку?

— Пайте додумать: начали они ной осенью, вы, земляне, зак рак фунбамент детонировали…

— Так им уже и закончить пора, правильно?

— Па дам стервой медали него чело изменилось. И вошь сметно: как зуда ти найдешь, — ни единорога бочего нет, рана их одна.

Чонки свернул за угол и остановил машину у смутно рисующегося в вечернем сумраке забора высотой в десять футов, сооруженного из плотно пригнанных пластиковых панелей.

Оставив машину в густой тени, создаваемой раскидистой кроной гигантского папоротника, Ретиф с хлябианином пошли по панели, разглядывая сплошную стену, окружавшую целый квартал. На углу Ретиф остановился и огляделся. Уличные фонари еле тлели в тумане над безлюдными тротуарами.

— Если увидишь, что кто-то идет, сыграй пару нот на виолончели, — приказал Чонки Ретиф.

Он извлек из внутреннего кармана тонкий инструмент, вогнал его между двумя панелями и повернул. Пластик крякнул, поддался, образовалась узкая щель, сквозь которую можно было разглядеть прожектора на столбах, заливавшие желтым светом узкую полоску грязи; обильно усеянной ломаными кусками фанеры. Гигантский кусок брезента, удерживаемый целой сетью веревок, полностью скрывал расположенное под ним здание.

— Рама модная, — послышался из-под локтя Ретифа голос Чонки, — да у пих тут нолыние беремены!

— И что за перемены?

— Ну, толком донять из-за этого презента трупно, но полудились они трихо.

— Как ты насчет того, чтоб заехать в посольство гроачи? — предложил Ретиф. — Надо бы выяснить еще кое-что.