Читать «Менделеев» онлайн - страница 125

Однако капитал и грубая сила были налицо. Это они рассматривали мирового ученого, как «его превосходительство Д. И. Менделеева», это они отшвырнули его от аудиторий учащейся молодежи. Это они зачастую относились к разнообразнейшим менделеевским проектам развития отечественной промышленности и «блага народного», как к «профессорским мечтаниям», особенно в тех случаях, когда было выгоднее делать дела с иностранцами.

Сохраняя иллюзию возможности влиять на политику через господствующий класс, Менделеев сознает, что авангард его — Толстые, Деляновы — «верхогляды, злобники и противники науки и промышленности», но тем не менее всю жизнь остается законопослушным тружеником во имя того, что «посев научный созреет для жатвы народной». И его ценят. Однако как далека эта оценка от того, что заслужил он верной службой существовавшему строю!..

Его труды принимаются не без удовлетворения. Его знания не остаются без использования. Отброшенный университетом, он находит приют в министерстве финансов на музейно-архивном посту хранителя Главной палаты мер и весов. А мало ли других неизмеримо более важных для страны областей можно было отдать под руководство этого кипящего трудолюбием и темпераментом человека? И кто скажет, что дал бы еще, не будучи оторванным от педагогической работы, от университетской среды?

Ценит его правительство, ценит и царь. Александр III фамильярно заявляет: «Менделеев у меня один». Однако царская жандармерия весьма внимательно следит за чересчур склонным к общественным выступлениям профессором. «Д. И. был окружен, опутан тонким сыском, — вспоминает его жена, — каждое слово его заносилось в секретные рапорты, за каждым шагом следили. Градоначальник вызывал Д. И. к себе и, похлопывая по объемистому «делу» в синей обложке, говорил: «у меня уже вот какое дело за два года набралось о вас! Тут все есть, все ваши разговоры, действия и т. п. Теперь мне нужно составить доклад».

В политическую благонамеренность Менделеева плохо верят, и когда он просит разрешения на газету «Подъем», Делянов отказывает ему, продолжая общую систему: «использовать, но воли не давать». Пусть лучше следит за подъемом и опусканием чашек лабораторных весов. А газетчики и без него найдутся. Кстати, черносотенное крыло прессы, не устает громить Менделеева, за то, что он продался «немецко-жидовскому» капиталу.

Сам Менделеев вспоминает: «Мне едва-едва удалось убедить е. п. г. Макова, управлявшего в то время министерством внутренних дел в полной благонамеренности… статьи», написанной Менделеевым на тему «О необходимости описания почвенных и климатических условий мест, предназначенных для переселения».

И даже класс буржуазии в целом, интересы которого были представлены политической программой Менделеева, проявил в ряде решающих случаев полное равнодушие к этой программе, беспомощность перед лицом трудностей, не пожелал отказаться ни от кустарно-хищнических методов хозяйствования, ни от ставки на невежество, как гарантии высокой доходности и в критические для себя дни, по-прежнему опирался на ретроградную силу — дворянско-помещичью партию, стоящую у власти.