Читать «Резиновый бэби (сборник)» онлайн - страница 64
Жужа Д.
Бабуля лежала около двери в ванную и плакала. Я попыталась ее приподнять, но она начала так жалобно кричать, что я испугалась... Положила ей под голову свернутое полотенце и бросилась искать телефон.
Проторов сразу же поднял трубку и выслушал мои полусвязные всхлипывания.
– Думаешь, перелом?
– Точно что-то с ногой! А если шейка бедра? Ужас!
– Но ты уверена, что это перелом? Ты же не знаешь...
– Так нужно на рентген, чтобы знать!
– А может, это просто растяжение? Насколько ты уверена, что это действительно так серьезно?
– Я не знаю...
– Может, ничего страшного?
– Но...
– Может, просто ушиблась... Насколько, ты думаешь, это серьезно?
Тут запиликала вторая линия – и я, надеясь, что это мама, переключилась.
Но это был проклятый Лунген...
– Как там дела у моих девочек?
– Одна из твоих крошек упала и теперь рыдает как... И я не знаю, что делать! А скорые в этих пробках идут по сорок пять минут минимум!
– Дай ей обычное обезболивающее – я сейчас буду!
Он влетел в квартиру минут через десять. Завернул бабулю в одеяло и понес. От моей помощи отказался. В окно я видела, что он осторожно, как ребенка, укладывает ее на заднее сиденье залитой грязью машины.
Бабулю привезли обратно на больничной машине. В гипсе. Сделали укол – она уснула. Объяснили, что это, слава богу, не шейка бедра, а раздроблена коленная чашечка, что сейчас ей нужен покой и при правильном уходе с ней все будет хорошо.
Я даже не спросила про Лунгена – я поняла, что он поехал оттуда в свой институт.
А вечером позвонила мать и плача рассказала, что Лунген умер сегодня в той больнице, куда возил бабулю. Он недавно перенес операцию на сердце, что-то там у него было с клапаном, и ему нельзя было поднимать тяжелое, а в больнице он таскал бабулю с первого этажа на четвертый и по кабинетам, так как инвалидные кресла – страшный дефицит и на всех не хватает. Перед смертью он шутил и передавал привет девчонкам.
Мать прилетела на следующий день... Весь день молчала и только к вечеру рассказала, как Лунген хотел переехать в ее отсутствие к себе – но она уговорила его остаться, чтобы приглядывать за нами. Так как мы – смысл всей ее жизни...
А потом мы втроем сидели на кухне и слушали его кофемолку. То есть сидели мы с мамой, а бабуля лежала рядом на оттоманке, которую перетащили из маминой спальни.
У матери, как всегда, под глазами была тушь... И когда она говорила, кривились вниз губы.
– Я его спросила однажды: «Лунген, а почему ты все умеешь?» А он: «Потому что у меня викинги в роду. А потом, я два года в общаге жил. Вот и... Например, знаешь, как многому меня научили наши яростные монголы? Они мыли голову стиральным порошком, страшно пили и со всеми дрались... И еще помню горделивого, высокого и тонкого принца из какого-то маленького африканского королевства, который тоже на первых порах со всеми не ладил, но потом запил, и все утряслось...»
Она замолчала, встала и пошла к себе, проходя мимо зеркала, закричала громко:
