Читать «Возвращение с края ночи» онлайн - страница 246
Алексей Свиридов
Из «фабричных», тех, что принесла ему рыжая девица, оставались еще четыре. Два в магазине, да еще два отыскались в кармане куртки.
Их он отставил в сторонку. А снаряжать в магазин начал свои. Показалось очень важным то, что удалось добраться до запаса патронов. Нужно было непременно зарядить «Мангуста».
Покончив с этим делом, Воронков пошел в ванную. Заряженную пушку взял с собой.
На дверку ванной повесил новую одежду: чистая футболка, тонкий свитер и брюки — от серого «почти выходного костюма» — единственные теперь чистые порты да джинсовую куртку — последнюю из курток, имевшихся в гардеробе. Псевдокожаная валялась без рукава, кожаную чистить и чистить теперь, а эта, хоть и без подкладки, но на свитер — сойдет. И хоть странно разгуливать в брюках от костюма и джинсовой куртке, но кого это волнует в свете всего происшедшего?
Однако вот ведь, даже в такой ситуации думается о простых вещах — совместимости предметов одежды и прочей ерунде: Как все же традиционно настраивается нашей жизнью мышление человека! Ох и сильно ты, давление «круга общества»!
Он не знал, к чему и зачем готовится. Но чувствовал, что должен быть готов ко всему.
Пока ванна наполнялась, вздымая к небу угрожающие клубы белоснежной пены, Сашка щедрой рукой сыпанул в миску Джоя сухого собачьего корма, припасенного в шкафчике на кухне на случай, когда кашу варить для пса будет недосуг, да налил воды.
Джой жадно захрустел гранулами, похожими на «козьи наки», как сказал один мальчик.
Нужно было покормить и себя любимого.
Пошуровав в разгромленной кухне, Вороненок нашел банку армейской, еще старых запасов, тушенки. Той, что без этикетки, в солидоле, и с секретным номером на крышке, означавшим для понимающего много чего. В такой тушенке нету никаких соевых белков. В ней только мясо, лаврушка, соль да перец черный — как тушенке и положено.
Обернув маслянистую банку туалетной бумагой «для удобства удержания», Сашка открыл ее кортиком, потому что открывалки не нашел, а ножик раскладной был в куртке, брошенной в прихожей. Кортик вспорол толстую жесть с какой-то жадной, радостной легкостью. Налил себе граммов семьдесят водки в стакан, поллитровую кружку воды, обнаружил в разбитой пластиковой хлебнице пару сухарей, расположив это все на табуретке под рукой вместе с пистолетом и кортиком, полез в пену.
— Лафа-а-а-а!
Врут языкастые писаки, что де любовь и война — единственно достойны настоящего мужчины! Нет, ребята. Война — дело грязное, и не только в плане гигиены. Любовь — это, конечно, это ведь как — «что такое рыцарь без любви?» — это уж как повезет. А теплая ванна с солью морской и пеной, банка неразогретой армейской тушенки под водочку да с ржаным сухариком, после голодных трех с лишним суток, пушка верная под рукой — оно тоже неплохо и для настоящего мужчины не только не зазорно, но и в самый раз.
Извольте видеть, господа гусары, — отмокает в горячей воде, напустив в нее аккурат и морской соли, и пены одновременно, покоритель иных миров и измерений, отважный первопроходец и где-то даже проходимец, натянувший нос времени и пространству. Даже чуть задремал.