Читать «Каньон-а-Шарон» онлайн - страница 79

— Не надо столько пить, молодой человек.

— Простите, но кто из нас выпил?

Надо было уводить ее, но меня схватил и поволок Стив. Он держал в руке незажженную сигарету.

— У вас есть… э-э… лайтер… мациг… забыл, как по-русски… зажигалка? Тридцать лет не курю. Но сегодня, ради Гришьи… Вы его друг, я знаю…

Он чувствовал себя молодым и хотел получить от жизни по полной, вот и сигарета. Судя по красному его лицу, возвращение в молодость было опасно. Кто-то с пепельницей в руке оказался рядом, молча стоял и держал, чтобы Стив стряхивал пепел. Я вспомнил Векслера: наука — армия, субординация, мундиры. Но едва ли какой-нибудь израильский солдат согласится держать пепельницу своему офицеру.

— Я хотел слышать от вас о Гришья…

Как бы не так — он рот не дал мне открыть, — говорил сам.

— Я ведь тоже работал тут… Тридцать пять лет назад… Сюда приезжали крупные ученые. Очень крупные. Но что-то случается здесь с каждым. Никто до своего прежнего уровня здесь не дотянул. Я не знаю, в чем дело. Такое место. Гришья работал?

— Остался архив, — уже без всякой надежды сказал я. — У меня есть дискеты.

Стив даже не ответил. Никого это не интересовало.

— Сядем?… А жена Гришьи?

Едва ли он имел в виду Лилечку. Может быть, мать Володи?

— Вы не помните, как ее звали? — спросил я.

— Погодите… Сейчас… Я вспомню, — пообещал он, — мы были молоды, очень молоды, Коктебель, вы были в Коктебеле, Гришья был такой… как это говорят… подметки горят на ходу, да?… У него такая была — да, Тамара, ну, такая, знаете, и они водку пили, и ночью голые купались, а я такой, знаете, был шиве бохер в очках, вы понимаете, да? И вот я иду ночью по берегу моря… Холодно уже было, я в куртке…

— Я не Дашка, — услышал я. — Меня зовут Анна! Можно по отчеству: Анна Германовна!

— Извините, — оставив Стива, я пошел к разъяренной Дашке. — Анна Германовна, можно, я вас провожу?

— Папа, сиди. Он считает, я блядь. Я не блядь. У меня есть свое дело. Я бизнесмен. Скажи ему… Я актриса оперетты…

Мне уже было плевать на московского шоумена и всех вокруг. Напоивший ее бизнесмен улыбался. Мельком я увидел лицо сконфуженного Володи.

— Дашка, пойдем.

— Подожди. Вы, молодой человек, знаете, что такое «хара»? По-арабски и по-еврейски «хара» — это…

— Я поведу машину, — сказал я.

Дашка упрямо села за руль. Гнев ее обратился на меня:

— Зачем ты меня увел оттуда?

— Ты считаешь, не всю программу выполнила? Следи за дорогой.

Она включила приемник. Мы услышали: раненые… погибшие… «Версаль»…

— Где это?

— Иерусалим.

— Не хочу слышать. Я уеду отсюда. Увезу Гая. Володя обещал. Это его сын. Он обязан.

— Потом поговорим.

— Он разведется с женой, и я приеду к нему. Вы, разумеется, будете с нами.

— А Коля?

— За Колю не беспокойся. Переживаний на два дня.

— Понятно. А Фима?

— Я и Фиму должна с собой брать?

— А бабушка? Дашка, — сказал я, — ты отлично знаешь, что мы никуда не поедем. И ты никуда не поедешь. Володя не разведется, и ты это тоже знаешь. Мы уже здесь, и этого не изменить.

— Я здесь жить не буду.

— Мы приехали, между прочим, из-за тебя…