Читать «Юсуф из Куюджака» онлайн - страница 107

- Мама дала. Чем лежать им в катулке, говорит, пусть лучше будут у тебя на руке.

Ей теперь было уже легче лгать. Она не видела ничего предосудительного в том, что обманывала Юсуфа. Ей казалось, что его нужно отвлекать и успокаивать, как ребенка. Эти мысли приучили ее смотреть на Юсуфа немного свысока. По мнению окружающих ее теперь людей, Юсуф был чересчур прост и скучен. И потом, о Господи, как легко он верил всему! Увидев в доме новый стол, он спросил, где его взяли. «Это стол начальника телеграфа, - ответила Шахенде. - Они переехали в другой дом, а там для него не оказалось места. Отдали нам - пусть стоит!» Юсуф с недоуменной гримасой прошел мимо. А какое страшное волнение пережила в этот миг Муаззез! Она думала, что, войдя в комнату, он раскроет их шкаф и увидит там недавно появившиеся у них салфетки, столовые приборы. Она ждала его страшного гнева, ждала этого мига, чтобы со слезами признаться ему во всем и попросить прощения. Она даже сердилась на него и удивлялась, как может он не замечать происходящего. Иногда она приподнималась на постели, брала стоявший рядом светильник, подносила его к лицу спокойно спавшего мужа, и ей хотелось кричать во весь голос:

- Юсуф! Спаси меня!.. Куда я качусь?

Но тут же тихонько ставила светильник на место, натягивала на себя одеяло и засыпала таким же спокойным сном, как ее муж.

Еще не все было потеряно. Но Муаззез понимала, что ей не устоять против соблазнов, слишком слаба ее воля. Временами ей хотелось, чтобы ее увез куда-нибудь человек, который был бы сильнее, чем она. Но кто мог быть этим человеком, кроме Юсуфа? Однако он, ни о чем не подозревая, ухаживал за своей лошадью, ездил по деревням и, словно в насмешку, совал в руку жены несколько меджидие, говоря:

- Возьми, женушка, попробуй выкрутиться.

Как же мог, о Господи, как мог Юсуф ни о чем не догадываться, не услыхать, хотя бы краем уха, сплетни, которые понемногу расползлись по всему Эдреми-ту? Добропорядочные соседи и приятельницы порвали с ними всяческие отношения, и если весь квартал еще не перешел к открытому осуждению, то лишь потому, что тут был замешан каймакам, а еще вернее, потому, что всегдашние заводилы в таких делах были в армии. Оставшиеся калеки и старики еле выдерживали бремя навалившихся на них забот, у них не хватало сил ни на что другое.

Иногда Муаззез металась по дому как сумасшедшая.

- Юсуф! Юсуф! - кричала она.

Ей хотелось, чтобы он все узнал и, вернувшись, побил ее, даже ударил бы ножом. Она чувствовала, что увязает во всей этой грязи. Сама она никогда не сможет подойти к мужу и все ему рассказать, не сможет преодолеть сопротивление матери, если захочет вернуться к прежней жизни. Последнее, правда, еще ужаснее. Юсуф, заметив, что жизнь в доме пойдет по-прежнему, так или иначе поймет когда-нибудь все, и тогда разразится буря, которой боялась и ждала Муаззез.

Нет, сама она ничего не сможет изменить. Каждый день толкал ее все дальше, все глубже в грязь. Берег, который она покинула, все отдалялся, и ей казалось, что ее уже не спасет протянутая с этого берега рука.