Читать «Игра в ящик» онлайн - страница 16

Что такого высокохудожественного может выпасть на пол из нечаянно расстегнувшейся кожеимитой папочки Р. Р. Подцепы, выскользнуть и шмякнуться об пол? Томик Прохорова-Левенбука, зеленый и непрыгучий, как осенняя жаба? До смерти надоевшие слова-сороконожки на пупырчатом болотном корешке? Те самые, что вызубрила Оля Прохорова еще до того, как бабушка стала ей показывать детскую азбуку с котом, китом и клоуном-юлой? И это в самом лучшем случае.

А вот из серого индийского портфеля-дипломата Бори Катца, предмета самого по себе роскошного и видного, с ручкой на шарнире и тройкой блестящих барабанчиков секретного запора, однажды выпорхнула в веере тусклых ксерокопий буржуйских патентов книжонка с красным, похожим на отпечаток сапога драконом на обложке. Махнула невестой непропеченных промышленных листов, навеки с ними обрученная шершавой промокашкою титульной и скарлатинной желтизной прочих страниц. «Hobbit or There and back again».

– Оп-па! – сказала Оля Прохорова и цапнула брошюрку, просто молниеносно выдернула у Бори из-под носа, покуда смущенный Б. А. Катц сгребал полуувядшие призраки чужих идей.

– Надо же! Издательство «Просвещение». Ни разу не встречала... – быстро листая добычу, хмыкала и цокала дочка профессора. – Семьдесят пять тысяч... Ого... У себя? В Южносибирске брал?

Катц, зарумянившись, кивнул. Он собирался было пролепетать еще какой-то вздор в том смысле, что это мать ему для общеязыковой практики навялила нудную детсадовскую белиберду про недомерка, но с шустрой Олечкой у Бори просто не было шанса что-то привычно и тупо сморозить невпопад.

– Значит, читаешь... – сказала девушка с легким смешком, – Толкина... адаптированного с просветительскими целями...

– Да, да... – жалко пробормотал бедняга Катц, который, в отличие от быстроглазой Оли, все рассмотревшей и выяснившей за одну секунду, за пару-тройку месяцев так и не удосужился узнать тираж и прочие выходные данные.

Но это сущие мелочи, чепуха в сравнении с главным: Борис не только был не в курсе тиража или того, что вместо полновесного художественного текста наслаждается каким-то кастрированным пособием для языковых вузов, – простое и прекраснейшее чувство сопричастности и то не распирало Катца. Боря не знал, кто автор этого учебного материала, густо заверстанного на жухлой и подкисшей оберточной бумаге. Да-да. Как-то так радикально адаптировало книжечку для языковых вузов издательство «Просвещение», что имя сочинителя с обложки все без остатка стекло в подстрочный комментарий, а с ними Боря не разбирался никогда. Но даже зевни издательство и выдай ему эту страшную учебно-методическую тайну сразу, на месте, Катц и тогда не стал бы выше ростом и не раздался бы слегка в плечах. Толкин-Метелкин. И что? С Борей учился на потоке в университете студент с фамилией Нетелкин, Паша, а может быть и Миша, только он ничего не писал, кроме слезных посланий из погранотряда. Да и то лишь после того, как его выперли на третьем курсе. Короче, пустой звук.