Читать «Газета Завтра 927 (34 2011)» онлайн - страница 8

Полагаем, что заявления и публичные оценки г-ном Пивоваровым прошлого и настоящего России не имеют ничего общего с поиском научной истины, дискредитируют не только его лично, но также звание академика РАН и саму Российскую Академию наук. В этой связи, уважаемый Юрий Сергеевич, хотелось бы узнать Вашу официаль- ную позицию как президента РАН по вопросу о взглядах, тиражируемых г-ном Пивоваровым, чьё имя сегодня прочно ассоциируется с русофобией, узнать Ваше мнение о том, как эти взгляды соотносятся с его званием и должностью.

Редакция «Завтра»

Владислав Шурыгин -- Крылья России

Авиасалон для пилотажников — как парад на Красной площади для московского гарнизона: одновременно и главный праздник, и тяжелейшая пахота. Лётчики-пилотажники за неделю салона теряют в весе по четыре-пять килограммов. Полёты, полёты, полёты... "Русские витязи", "Стрижи", "Соколы России", "Балтийские пчёлы", "Русь". Группы меняют друг друга, как артисты на концерте: ведущий ещё не успел проводить одних, как на сцену — небо над аэродромом — уже вылетает новая четвёрка или шестёрка и начинает свой каскад фигур высшего пилотажа. После лёгких и юрких учебно-спортивных "элок", едва слышно выписывавших в высоте кренделя и разукрашивавших небо разноцветными дымовыми шлейфами, пилотажные группы на боевых истребителях похожи на тяжёлых рыцарей, выехавших на ристалище. Всё тонет и глохнет в рёве движков. Кажется, ткань неба с обвальным грохотом рвётся, как холст, на клочья и полосы. На смену истребителям почти прямо от зрительских трибун в небо, взмывают "ретро"-самолёты. Поршневые "Ла", И-16, "По" — дедушки растаявших в дали "МиГ"ов и "Су". Их меняют стрекозы вертолётов, которые своим совершенством и возможностями уже наступают на пятки крылатым собратьям. "Мёртвая петля" на боевом Ми-28 — это удивительное зрелище!

Су-35 покорил всех. Он буквально царил в небе, кувыркаясь в вышине, как гуттаперчевый цирковой акробат под куполом цирка. Казалось, невозможно найти фигуру или манёвр, который был бы ему недоступен. Петли, зависания, "колоколы", "кобры", "бочки" и просто невыразимые словами кувырки в воздухе. Самолёт казался иногда просто невесомым, когда на долгие секунды застывал в небе свечкой, а потом осенним листом легко соскальзывал вниз, уходя в изящный вираж. И только запредельный, от которого начинало вибрировать в груди, рёв движков, затапливавший всё вокруг, напоминал о том, какая мощь стоит за этой лёгкостью.

А-380 — огромный, как городской квартал. Белоснежный, зализанный, с неповторимой формой обтекателя, похожей не то на голову дельфина, не то на череп пришельца из "Чужих", он кажется слепым из-за непропорционально маленьких "окошек" остекления кабины. Трудно поверить, что эта громада даже просто способна сдвинуться с места — не то что подняться в воздух. Но он без всяких усилий царственно-величаво выруливает на полосу и после короткого разбега неожиданно легко, словно подхваченный невидимой рукой, взмывает вверх. В небе он изящен и совершенен, выписывая крутые виражи над лётным полем.