Читать «Газета Завтра 927 (34 2011)» онлайн - страница 70

Тот же Егор Летов — это яркий пример антисистемного и настоящего самобытного искусства, возник именно на русской панк-сцене, которая не выходила в СМИ, оставаясь андеграундом. Агрессия сегодня в искусстве обязательна. Мы живём в мире, где насилие над личностью ярко выражено. В Европе ты связан по рукам и ногам форматом, превращён в куклу. У нас же насилие открыто. Ты всем должен, ты живёшь в стране третьего мира…Причём, в этом списке она оказалось незаслуженно. На фоне потенциала, который есть у среднестатистического русского человека, это особенно обломно и обидно. В принципе страна героев втоптана в грязь.

А.С. В июле этого года исполнилось пятнадцать лет со дня ухода Сергея Курёхина.

Е.В. Курёхин очень рано умер. Он был один из немногочисленных людей в нашей рок-музыке, которые вели по-настоящему просветительскую деятельность. С его подачи люди узнали, что такое World Serpent, дарк-фолк, нойз и т.д.

Как он сказал однажды: "рокеры считали меня джазменом, джазмены рокером, а классические музыканты — дураком".

Курёхин работал с авангардом, используя свою академическую базу. Он был причастен к европейскому андеграунду из первых рук, напрямую, без эффекта испорченного телефона. Ко многим вещам он пришёл не по наитию, но с учётом глубокого анализа тенденций и форм, которые существовали. И на основе этого пытался создавать новые языки искусства в СССР.

Если бы Курёхин был сегодня здесь, он мог бы множество вещей привнести в наш контекст, открыть или просто объяснить. У него ведь был некоторый доступ к СМИ. Жаль, что сегодня людей такого уровня в России почти нет.

А.С. И напоследок пару слов о технике...

Е.В. Я — технофил. Я испытываю почти фетишистский кайф от одного вида ручек, кнопочек, хорошо умею паять, постоянно что-то сам придумываю.

Недавно читал про одну из своих любимых групп Соi* и поразился. Вот они они пригласили для записи оркестр, а вот хорошую студию на месяц вперёд проплатили…

Я на своем компьютере работаю уже десять лет. Когда я прихожу в шоу-бизнес студию с роскошной аппаратурой, где всё утыкано Макбуками, микрофонами Neumann, но там записывается какой-то кошмар, который максимум сезон крутится на радио "Шансон", я понимаю, что это качество ничего не даёт. В этом смысле записать на подручных средствах что-то стоящее — всегда некоторый прорыв, ограничение в средствах заставляет активизировать сверхвозможности. А они таятся повсюду, в самой природе человека.

Ещё мой инструмент — советский аналоговый синтезатор "Поливокс", теперь его можно программировать при помощи компьютера. Или Game Boy 89-го года производства, который перепрошит специальным музыкальным софтом и его тоже можно программировать — изначально обычная детская игрушка, купленная мною в Токио.