Читать «Сказания о Титанах» онлайн - страница 14

И вспомнил Атлант, как прорицала ему некогда Гея-Земля:

"Будет могуч Атлант. Но Атлант не сильнее Ананки-Неотвратимости".

-- Так вот какова ты, Ананка!

Когда Атлант жил в Счастливой Аркадии, был он мудрой душой доверчиво прост, и часто говорил ему дремуче-угрюмый Тайгет: "Берегись, Атлант, самого себя. Страшнее Сторуких тартара каждый сам себе. Слишком широко ты открыл глаза перед миром, распахнул ворота души. Вынесут из них воры твою титанову силу. Мудр ты, да прям. А кто прям, тот упрям, знать не хочет, что часто кривые пути короче прямых. Взгляни на меня: весь я в рогатках да в щелях-теснинах; прищурился, ощетинился. Подступи-ка ко мне -- не порадуешься! А зато внутри у меня, в местах потаенных, пастбища вольные, ковры на лугах: нежься! А у тебя, куда ни взглянешь, все исполины, словно на показ: и кедры, и воды, и кручи, и скалы... Ка-ак рухнут! Берегись, Атлант, своей мощи".

Склонив голову под тяжестью неба, чуть покачивается Гора-Человек и грезит в дреме. Что теперь осталось ему, титану? Думы и сны. И грезит Атлант, Гора-Человек, и думает думы. Погружает он думы на дно морское. Возносит их до звезд. И понял Атлант, что думу можно любить и что с думой никто не одинок. И, полюбив думу, полюбил он и звезды, и глубь морей. И чем глубже понимал, тем глубже любил.

Так постиг Атлант, что дума есть тоже жизнь, и такая большая, как он сам -- Гора-Человек. Но нужны для дум голоса живой жизни. В мертвой жизни думы мертвеют. Станут, как камни, тяжелыми. И сам Атлант-Небодержатель окаменеет.

И, озирая мертвый мир, грезил тогда Атлант о былой жизни.

Снилась ему в сумраке дней далекая Аркадия, снилась река Ладон и ее юный титан -- тоже Ладон, сын древнего морского титана Форкия. Бывало, в веселое половодье, когда высоко вздымалась река и юный Ладон, выйдя по колено из вод, садился рядом с Атлантом, прислонясь спиной к склону Чудо-горы, и обнимал широко распахнутыми руками дубы и буки-великаны,-- как смеялись тогда оба титана. Атлант и Ладон, под небом Счастливой Аркадии!

Говорил Атлант Ладону:

"Ты многоводен, Форкид, и, как тартар, глубок. Моешь в тартаре ноги".

И отвечал Ладон Атланту:

"Так, Япетид: я, Ладон, глубок, как тартар. Мою в тартаре ноги".

И смеялись оба титана над шуткой. Разве может быть тартар под Счастливой Аркадией!

А в звездные ночи думал Атлант над черными водами океана о своих дочерях, о звездных девушках -- веселых Плеядах.

Любовался, бывало, ими Атлант, как они девичьей гурьбой носились по горным тропам, по краю. ущелий, вперегонки с золоторогой подругой -- ланью Артемиды, как перескакивали через пропасти, с вершины на вершину, со звонким призывом: "О-е-го! О-е-го!" Где только не бывали они! В какой дубраве, в какой чаще... От каких зверей уходили! За какими гонялись!..