Читать «Сказания о Титанах» онлайн - страница 105

Издалека по следу охотника бежала его охотничья пелионская свора. Понеслась Артемида наперерез собакам и, когда очутилась перед ними, повернула обратно и пошла оленем впереди собак по следу Актеона, а собаки -гоном за нею.

Догнала олень-Артемида Актеона-оленя. Кинулась в сторону. Смешала запахи. Стала невидимкой.

Не заметили собаки хитрости богини: впереди них как был, так и остался убегающий олень. Не признали они в олене хозяина, гонят его с яростным лаем. И придала им Артемида быстроту небывалую. Настигают оленя.

Заметил Актеон-олень погоню. Узнал своих собак. Не он теперь охотник: он -- дичь. Стал гонитель гонимым. Видит пасти собачьи. Хочет им, своим друзьям, слово сказать: говорит в уме, но не может громко выговорить оленьим ртом. Оставила ему богиня в зверином образе человечий разум. И терзается разум в бессильной муке передать словом свою мысль собакам. Слезы стоят в его оленьих глазах. Но не слышат его мысленных слов собаки. Обезумели звери. Уже терзают ему ноги на бегу. Впились зубами... Разорвали они оленя-Актеона и умчались, сами не зная куда...

Только ключ, забивший на том месте, где был растерзан Актеон, нашел в лесу мудрый кентавр.

Долго был он печален. Не гибель героя печалила так долго Хирона: смертей был Актеон. Печалило его то, как сильно страдал в терзаемом теле Актеона от бессилия его разум.

И когда понял Хирон горе обезумевших собак, -у которых плачет безутешно их честная слепая совесть, вылепил он из глины образ юного охотника и поставил его на поляне. Чуть увидели образ Актеона собаки, окружили они его с радостным лаем; пришли в себя от безумия и с тех пор перестали выть и даже убегали за добычей.

И однажды, убежав, не вернулись.

Не вернулась к пещере и Меланиппа.

Один остался в пещере Хирон. Бродил он по осенним горам, слушая шепоты трав и ягод, и узнавал их маленькие тайны -- горькие и сладкие, жгучие и терпкие, сонные и бодрящие. Сам же молчал. Тревожил его необузданный нрав диких кентавров и вражда их с древолюдьми-лапитами. Жаловались ему лапиты и упрекали в потворстве родному племени. Тревожила его и неприкрытая, громкоголосая ненависть кентавров к богам Кронидам.

-- Титаново мы племя,-- говорили дикие лесные кентавры, угрожая яростно небу, и смеялись над властью богов.

Ждал беды Хирон.

Знал: не будут сами Крониды истреблять титановы племена. Запрещает им это древняя клятва Стиксом. Но есть у них дети-полубоги. И всех грознее среди них, полубогов, питомец древолюдей Тезей и сильный, как бог, Геракл. Породили их боги Крониды для того, чтобы истребляли они чудовищ -- древнее порождение на почве земли, и чтобы бились друг с другом богам на потеху. Все титаново непокорное племя стало для героев чудовищами. Утаили боги свой замысел от героев.

Знал Хирон: в ком из полубогов-героев нет титановой правды, те истребят титановы племена.

И вспомнил мудрый кентавр, как спрашивали его полубоги-герои, отъезжая на подвиг:

"Учитель, разве нет смиренных чудовищ?"