Читать «Дырка для ордена» онлайн - страница 37

— Вы не допускаете, что они знали, кто едет в машине, и решили его уничтожить сознательно? Капитан Тарханов в этих краях — человек известный, смерть командира самого боеспособного на участке подразделения многим на руку.

— Могло и так быть. Я в нравах и обычаях бандитов мало компетентен. Но склонен все же думать, что увидели легкую добычу, вот и не удержали пальцев на спусках. А возможно, и о том, что машина с крестами позади ползет, знали, решили медикаментами себя обеспечить. Вряд ли у них снабжение так уж хорошо поставлено.

— Аналитик вы прирожденный, Вадим Петрович. И все равно что-то не сходится. Ладно, не ваша это забота. А теперь скажите, кроме сабли, вы там ничего интересного не заметили?

Ляхов сразу понял, о чем спрашивает Розенцвейг. Но это уже не просто личный трофей, тут дела другого плана.

— Оружия много валялось. Ослы мертвые с вьюками… Я, вы знаете, тогда контужен был и вообще несколько обалдевши. Сабля именно своей необычностью в глаза бросилась.

Вадиму показалось, что майор разочарован. Явно ждал другого ответа.

— А кстати, Вадим Петрович, оружие у вас есть? — спросил майор.

— Разумеется. — Ляхов машинально коснулся рукой того места, где должна была находиться кобура с наганом. Но там было пусто.

— Опрометчиво без пистолета на улицу выходить. Теперь — тем более. Не откажите — примите в подарок…

Розенцвейг извлек из ящика стола фиолетово-синий массивный пистолет непривычных очертаний.

— Возьмите. Марка «дезерт адлер». Производство ИВВ (Израиль Ваффен Верке), калибр 11,43, магазин на 16 патронов, конструкция очень надежная. И вот еще…

Ляхов посмотрел на желтоватую ребристую рукоятку пистолета (не иначе как слоновая кость). На ней — серебряная пластинка с интересной гравировкой. Он долго всматривался, пока его осенило, в чем дело. Русские буквы, стилизованные под еврейский квадратный шрифт, причем расположенные справа налево. Но читается, если сообразил, свободно.

«Нашему другу».

— Шутники вы здесь, — скривил губы Ляхов. — Но за подарок спасибо.

Он отщелкнул магазин, доверху набитый толстыми золотистыми патронами, привычно проверил, не остался ли один в патроннике, только потом прикинул, как пистолет лежит в руке и насколько удобно ходит спуск.

— Еще раз спасибо. Люблю хорошее оружие.

— Мы догадываемся. Надеюсь, если придется пользоваться, вы распорядитесь им правильно. Кроме того, в определенных ситуациях дарственная табличка может служить… — Розенцвейг задумался в поисках слова. — Ах да, пайцзой, так это называлось во времена татаро-монгольского ига. Увидите нашего человека, покажите ему. Многие проблемы тут же будут сняты.

— Какому — вашему?

— Ну, любому официальному представителю Израиля в России, от посла до советника по торговле, офицеру званием выше капитана.

— Даже так?

— Именно так.

Ляхову стало несколько даже и не по себе.

Почувствовалось в словах, манере поведения израильского контрразведчика нечто совсем чуждое при всей его европейскости и безупречном русском языке, нечто намекающее на принадлежность к другой цивилизации, пусть и дружественной, но непривычной.