Читать «Билет на ладью Харона» онлайн - страница 236

Да ведь если бы всем и всегда вовремя приходили в голову оптимальные и гомеостатически безупречные решения, и Древний Египет существовал бы по сей день, и Карфаген, и Рим, соответственно.

Вот и пошли — Колосов впереди, подсвечивая фонарем по сторонам и под ноги, Бубнов на десять шагов сзади, поводя стволом по жутко темнеющему справа и слева лесу. Вот как выскочит оттуда это самое…

— Стой, командир, — поднял руку Колосов. — До последней растяжки — двадцать метров. А ну, давай! — Упал на колено и первым начал стрелять. Прямо перед собой и по бокам, в метре над землей. Максим поддержал, благо патронов у него в диске было аж семьдесят два.

Так же резко подпоручик прекратил огонь.

Никакого в лесу шевеления их шквальная стрельба не вызвала. Только долго шуршали, осыпаясь на землю, срубленные пулями сучья и ветки.

Еще бросок вперед. И через секунды — сдавленный вскрик Колосова:

— Ну, бля! Командир, сюда! Вы же врач? Ну, смотрите!

И отступил вбок, удерживая пятно света на том, что так его удивило.

Бубнов подошел, перекинул автомат в левую руку, опустил вниз стволом. Взял из рук подпоручика фонарь, и тот с готовностью его отдал, сам шагнув в темноту.

Да, интересная картинка. Неудивительно, что простодушный юный офицерик давится за кустом, сдерживая рвотные спазмы.

Выбитая взрывом связанных вместе наступательной и противотанковой гранат воронка рядом с тропинкой. Обожженные тротиловым огнем листья.

И без всякой хирургической и даже мясницкой культуры разделанный труп. Ноги, перебитые не по суставам, а где придется. Почти наизнанку вывернутый торс. Грудная клетка раскрыта, как книжка. Багрово-черные кишки, спутанные, будто в чану на колбасной фабрике. Что-то вроде головы валяется поблизости.

Как почти всегда бывает с жертвами близких взрывов, одежды на фрагментах трупа практически не осталось.

Вообще — ничего особенного. Разве что с размерами заряда Колосов перестарался. Если бы он тиранозавра здесь ждал…

А так, типичная минно-взрывная травма. Малосовместимая с жизнью.

За небольшим исключением.

Жизнью тут и не пахло.

Вернее — не пахло свежей смертью. То, что рассматривал Максим, представляло собой предмет интереса даже не нормального патологоанатома, а лишь судмедэксперта, привыкшего к эксгумациям.

Покойнику была минимум неделя. В буквальном смысле. Он в таких вещах разбирался. Непонятнее и страшнее того было, что процесс распада тканей продолжался на глазах. В сугубо ускоренном темпе. Как на кинопленке при съемке «рапид».

— Ты, Колосов, сюда не смотри. Лучше наблюдай за местностью…

Когда фрагменты трупа превратились в кости, покрытые мумифицирующимися лохмотьями мышц и лоскутами кожи, Максим отвернулся.

Еще более странным, чем этот процесс ураганного гниения, было почти полное отсутствие соответствующего запаха.

В норме тут сейчас стояло бы такое амбре… Но, очевидно, молекулы кадаверина, путресцина, индола и скатола улетучивались с соответствующей процессу скоростью и рассеивались в окружающей атмосфере, не успевая оставить свой мерзкий след на обонятельных клетках Бубнова.