Читать ««Если», 2005 № 06» онлайн - страница 197

Впрочем, те, кто знаком с его творчеством, легко поверят, что в жизни он должен оказаться подобием своих героев. Фантастический затейник и выдумщик. Дерзкий задира, не боящийся ни Бога, ни черта. Легок на подъем, скор на решения, да и за словом в карман не лезет: язык — как бритва!

Притом отнюдь не такой уж он хохмач, как может показаться на первый взгляд. Помните, с какого рассказа состоялось наше с ним знакомство? «Смертные муки пришельца» (в оригинале «Улицы Ашкелона») — трагическая история миссионера, принесшего невинным инопланетянам Слово Божье, кое они, увы, восприняли слишком буквально. Что имел в виду писатель, упомянув город филистимлян Ашкелон (Аскалон), раположенный на полпути между нынешними Тель-Авивом и Газой? Не стих ли из Ветхозаветной II Книги Царств: «Не проповедуйте на улицах Аскалона»? Похоже на то.

Прав был покойный Филип Дик, назвавший коллегу «неистовым иконоборцем, сражающимся против любых икон, какие только отыщутся в известной нам Вселенной». Лучше не скажешь. Шумный, бурлящий энергией, обожающий розыгрыши и шутки, Гаррисон всю свою литературную жизнь, оказывается, еще и отчаянно сражался. С глупостью, ханжеством, жадностью, ксенофобией, нетерпимостью. С ложной, хотя и соблазнительной для многих простотой казармы. С пуританскими святынями и религиозными догмами. Со всеми идеологиями, всеми общими местами и расхожими представлениями, всеми политическими кампаниями и модными поветриями.

Одним словом, герой. Герой фантастики…

* * *

В отличие от многих коллег-писателей, в его жизни фантастика началась, можно сказать, прямо с момента рождения. Потому что 12 марта 1925 года в небольшом городке Стэмфорде, что в штате Коннектикут, на свет явился… Гарри Гаррисон, кто же еще? Но не все так просто.

Действительно, с младых ногтей он помнил себя Гарри Гаррисоном, а спустя годы, при получении паспорта обнаружил, что… Впрочем, пусть сам расскажет: «Все это кажется чрезвычайно запутанным. Я вырос, окончил школу и даже прослужил в армии под именем Гарри Максвелла Гаррисона. Однако, получая паспорт, с изумлением обнаружил, что по метрике значусь Генри Демпси! Оказывается, отец сменил свою фамилию на фамилию собственного отчима, Гаррисона, сразу после моего рождения. Очевидно, я единственный писатель, вынужденный использовать в качестве псевдонима собственное имя». Среди многих литературных масок Гаррисона действительно встречается и такая — Хэнк Демпси.

А во время одного из своих визитов в Россию Гаррисон признался, что его предки были отсюда — перебрались в Америку перед самой революцией. Словом, судьба позаботилась, чтобы с самого начала ему не было скучно жить на свете.