Читать «Кризис среднего возраста» онлайн - страница 93

— Когда это было? — нетерпеливо перебила Аня.

— Вчера и было.

— А что же мне никто не позвонил?!

— Да ты ведь ее последнее время не больно и жалуешь…

Это было правдой. Странное отчуждение возникло между ней и родными после ухода Артема. Как будто бы утраченное звено нарушило стройное равновесие ее жизни, оборвав и запутав связующие нити.

Что же случилось? Почему она бежит от родителей, а главное, от Ба? Ба, с которой всегда была так близка, единодушна? Боится вопросов? Сочувствия? Или жалости? Мерзкого ощущения собственной ущербности и ненадобности? А иначе за что же ее бросил Артем? Какое поганое слово — «бросил». Как будто она окурок.

А если бы в тот злополучный вечер соседка тетя Галя Соколова не принесла на хвосте свою новость? Если бы она, Аня, вместо того чтобы махать замороженным мясом, просто спросила: «Что происходит, Артем?» Или, как Вера, молча ждала финала? И тянулась бы эта бодяга годами, изматывая и опустошая душу…

Ну вот, опять она начала бередить свою рану! Все уже случилось. Что толку копаться в прошлом? Она уже выплыла на поверхность, но так отчаянно рвалась из пучины, что оттолкнула руки, готовые ей помочь, отринула за ненадобностью.

Но было и еще одно обстоятельство, пролегшее между ней и Ба огненной чертой, через которую Аня пока не могла переступить. Та давняя история с кинооператором. Наверное, она развела их по разные стороны баррикады, где с одной стороны остались обманутые верные жены, такие, как она, Аня, а с другой — красивые, сильные женщины, спокойно берущие от жизни все, что им нужно. Такие, как молодая и смелая Ба.

А как же тогда «любовь всегда права»? Очарованный оператор ушел от жены и приемного сына. Но кто же захочет валандаться с постылой женой, когда есть любимая женщина? Зачем? Из чувства долга? Но это инквизиторская пытка! И для постылой жены, между прочим, тоже.

Выходит, не было виноватых? Увы, трагический исход этой драмы ломает удобную схему. Блудница вернулась в семью, но водевиля не получилось. Герой-любовник не притворялся, залил сцену живой, теплой кровью. Наверное, это было большое чувство — одно на миллион. Но Ба, молодая и смелая, в нем уже не нуждалась.

И что она должна была делать в сложившейся ситуации? Уйти из своей семьи к оператору, уже нелюбимому, чтобы тихо его ненавидеть за сломанную жизнь? А если бы знала трагическую развязку? Принесла бы себя в жертву? И он бы принял, сочтя за любовь…

Но что толку ворошить чье-то прошлое, давно ушедшее, почти забытое, где уже ничем не помочь, ничего не исправить и, увы, не извлечь уроков? Кроме одного — зло всегда бумеранг, возвращающийся с пачками старых счетов. Иногда к тебе, чаще к детям и внукам. Но ведь это еще больнее, не правда ли?

Забытая старушка итожит «минувшие дни и битвы», ее внучка сидит у разбитого в щепки корыта, и кинооператор злорадно взирает на них с небес. А может быть, печально. Или равнодушно…

Калитка оказалась открытой. По расчищенной от снега дорожке Аня прошла к дому. На стене под кнопкой звонка висела записка: «Дерни за веревочку, дверь и откроется». Значит, не заперто. Ба ждала ее — именно ее! — и не сомневалась, что она придет.