Читать «Вместе во имя жизни (сборник рассказов)» онлайн - страница 60
Норберт Фрид
Над искореженными деревьями поднялся сноп огненных языков. Сосняк задрожал и исчез в клочьях удушливого дыма. Галирж упал, спрятал голову в запорошенный снегом куст. Вокроуглицкий увидел лежащего на земле Галиржа.
— Джонни! — крикнул он испуганно.
— Где ты? — не поднимая головы, отозвался Галирж.
— Я здесь, — ответил Вокроуглицкий, — но хотел бы не быть здесь.
Он быстро разобрался в создавшейся ситуации. «Немцы поняли, что наши пушки ведут огонь по их батарее, и стали бить сюда. Ну и свистопляска! Черт побери эти кровавые видения Джонни!»
— А куда ты, собственно говоря… — Сказать «идешь» он не мог, а «ползешь» не хотел.
— К тебе. Закурить, — солгал капитан.
Немцы накрывали в сосняке квадрат за квадратом. Взрывы, взрывы, взрывы. В воронке Галирж и Вокроуглицкий держались вместе.
— Ты здесь в таком дерьме, Джонни, — сказал Вокроуглицкий, — а Станек, наверное, сейчас в Большом театре.
Галирж молчал, делая вид, что эта тема его не волнует, но зависть точила его.
«Наше посольство! Я тут должен при каждом выстреле кланяться до земли да сидеть в воронке в грязи. А Станеку президент будет вручать награду». Галирж ухватился за обнажившийся корень сосны, чтобы не скатиться на дно воронки, где стояла вода.
— Как ты думаешь, Джонни, Станек после войны уйдет из армии или нет?
Галирж глубоко затянулся:
— Ирка непрактичный, он определенно сядет за парту в консерватории.
— Значит, ты полагаешь…
— Погоди! Музицирование — вот как он представляет свою жизнь, но он знает также, что наша главная забота будет состоять в том, чтобы сохранить мир, а для этого нужна армия — сильная, хорошо организованная. Ирка это принимает близко к сердцу, так близко, что может отказаться от своей мечты и остаться в армии.
— Мне это тоже приходило в голову.
— И сдается мне, что вы рука об руку пойдете не только по армейской линии. Говорят, что ты уже сейчас здесь обхаживаешь коммунистов. Удивительно, Ота, что у тебя еще нет партийного билета.
— А что? Мне их программа по душе.
— Куда ветер, туда и ты.
— Было бы странно, если бы в компартию хотел вступить ты. Но я… Что ж тут удивительного?
Капитан должен был признать справедливость его слов: сам Галирж сформировался как сторонник Града , тогда как Ота никогда раньше политикой не занимался.
— Ота, — сказал он, — ты слишком спешишь! Видно, считаешь, что после войны ослабнет наше влияние и усилится влияние коммунистов. Но и англо-американская армия тоже пробьется до самой Праги!
Галирж размечтался: «Войска западных союзников будут тоже освободителями. И с ними вернется наше правительство, президент, министерство, мой тесть. Мы будем сильнее».
— Ты представляешь, например, как Ирка поднимается в гору: собирает награды, братается с русскими, едет в Москву! Но не начало ли это падения?! — Галиржа вдохновляла эта мысль. — В гору пойдет тот, кто сохранил верность…
— Понимаю! — сказал Вокроуглицкий. — Ты хочешь напугать меня: мол, вся моя карьера полетит к чертям. Но если твой Бенеш протягивает руку красным, почему не могу и я? — От быстрой речи сигарета прыгала в его губах. — Получается, что ты, Джонни, принципиальнее самого президента, честь тебе и слава, но ты и консервативнее его. Политика требует гибкости, иначе тебя ждет то, что ты предсказываешь мне.