Читать «Вместе во имя жизни (сборник рассказов)» онлайн - страница 162
Норберт Фрид
— Берлин! Берлин!
Автомат бил его по спине, рыжие усики топорщились. Вот уже красная звездочка промелькнула мимо нас, и отец вдруг опомнился:
— Что смотришь? Играй!
— Ура! Да здравствует Сталин! Да здравствует Красная Армия! — кричали все.
Я кричал вместе с толпой. Потом вскинул скрипку и заиграл:
Альфонз Беднар
Каменный колодец
Зеленое воскресное утро едва только забрезжило, а старый Банковский из Коштиц, старый Яно Сухая Колючка, уже пас сынову корову у Коштицкого источника. Он стоял в зеленом вербняке, глядя вдаль, а корова мирно щипала траву. Сквозь редкую листву смотрел он на серую бетонную кладку, из которой вода по трубе вытекала на землю. Ручеек журчал среди камней, бежал по канавке, вымытой в земле, и исчезал неподалеку в траве. Шипучая вода, шипучка, сочок — как только люди не говорят о ней! Ходит сюда сейчас всякий народ, и по-всякому ее называют, а в давние времена все называли ее только сочком: «Пойдем попьем сочку!», «Эх, и напился я сочку!». Вода эта бывает разная на вкус: и резкая, и послабее; и дно в таких источниках бывает разного цвета: и серое, и красное. В одних вода течет как бог на душу положит, а в других ее направляют люди, помогают ей, и течет она по деревянным желобам, вытекая словно из бочки, или струится по железным трубам вроде нашей. Люди заботятся о таких источниках, смотря по тому, сколько народу к ним ходит, а где-то там, в Теплицах, они красиво огорожены, и воду из них даже отвозят в города. Ох и красивы там эти колодцы! А эта наша вода — совсем она не шипучая, не шипучка и не минеральная, а как есть сок, так ее и называют все издавна. Наша водичка просто в бетон замурована. Каменщик Ондркал так ее замуровал, а он разве что понимал? Нигде не был и толком ничего не знал. А гордец, каких свет не видывал! Эх, водичка моя, хорошо тебя напиться! Горло дерет, крепкая. И заслуживает она колодца получше — из камня, со всякими цифрами-делениями, с табличкой… Старый Яно оглянулся на корову. Она все так же мирно паслась. «Добрая водичка, — подумал он опять, — замечательная, только пусть ее не пьет тот, кому не положено! То, кто от болезни уже загибается, не должны из него пить. Да, из красивого колодца ей бы течь, заслужила она того». И он посмотрел на зеленый откос идущего поверху шоссе и на песчаную тропку, что вела от шоссе к колодцу. Добрая водичка, но резкая. Пыхнул разок из короткой кривой трубки, выпустив из впалого рта седоватый дымок. Да, не вода, а сок! Он-то ее попил на своем веку. Уже сколько живет он на свете и пьет эту водичку, почитай, с самого рождения. И по свету побродил за свою жизнь, был и в солдатах, и в батраках, и в Австрии побывал, даже в Америку собрался заглянуть, да тут война началась, и не пришлось ему поехать, но только здесь, у водички, человек может понять, как надо жить. Здесь привольно, утро такое свежее, прохладное… А что еще надо человеку? Поле свое он отдал сыну, а сын — кооперативу, сам он ходит теперь сюда попасти сынову корову Лысуху, а здесь человек всякое узнает о том, что делается на свете, ведь столько разного народу ходит за этой водичкой. И по-разному эту водичку называют… Мир стал не такой, как прежде, изменился он с той поры, как проложили здесь бетонку, а теперь и говорить нечего! Да, добрая водичка, но нечего ее пить кому не положено!.. Разный народ ее пил. Раз пришли ее напиться и немецкие солдаты. Эта водичка… Однажды, как люди говорят, давным-давно, слепая девушка пасла здесь корову и пришел сюда нищий, а девчушка дала ему кусок хлеба — все, что у нее было. Нищему хлеб этот так пришелся по душе, что он ударил палкой о землю и сказал: «Вода, вытекай!» И забила из земли эта водичка. «Умойся этой водичкой!» — сказал еще нищий. Девчушка умылась и стала вдруг видеть, глянула она туда-сюда, хотела нищему сказать «спасибо», но того и след простыл. Может, все это сказка, но водичка здесь непростая.
