Читать «Дарю вечную молодость / Ее последняя роль/» онлайн - страница 6

И все-таки Ксения, примерная ученица и комсомолка, иронизируя над своей «мещанской ограниченностью», продолжала снова и снова бегать на этот фильм, как и на французские фильмы с Жаном Маре и Мишель Мерсье. В тех костюмных сказках была подлинность чувств, которая в обыденной жизни могла только сниться пленникам рутины и показухи.

Марина Потоцкая предстала в знаменитом фильме как существо почти нереальное. Аристократическая возвышенность и утонченность ее нежной красоты была тогда непривычна для советского экрана, где царили, в основном, очень полновесные, очень народные и земные красавицы. И внешностью и повадкой те героини воплощали тип женщины-бабы — сильной, практичной, плотно погруженной в быт. Марина же самим своим хрупким обликом отстаивала право быть непрактичной, не зацепленной за «нужды низкой жизни». Недаром и ее княжна в одном из эпизодов фильма, беседуя со священником, говорит, что ей понятны духовные устремления монахов, отказавшихся от быта и суеты мирских забот. И через много лет, когда на смену крепкотелым труженицам пришли тонкие стервозные девочки, окутанные дымкой порока, и эпатажные дамы, щеголяющие ненормативной лексикой, дурными привычками и бурными романами, Марина ничуть не изменилась, не стала, подобно некоторым коллегам-ровесницам, срочно извлекать из своего прошлого разные сенсационные разоблачения и модную клубничку. Она была и осталась, по определению доброжелательно настроенного критика, «прекрасной леди советского экрана».

Для Ксении Марина Потоцкая являлась кумиром не только как потрясающе красивая актриса, но и как воплощение некоего идеала: человек, который не станет жертвовать своей духовной сущностью в угоду моде и успеху.

Сейчас Ксения вспоминала все, что знала о Марине из журналов, газет, телевидения и сплетен.

Родители Марины Потоцкой были дворянами со всех сторон, но до конца восьмидесятых годов широкой публике об этом не было известно. Потом, когда вошло в моду отыскивать у себя дворянские корни, когда на свое благородное происхождение принялись намекать даже многие из партийных вождей, стала достоянием гласности и история семьи Потоцких. Оказывается, отец Марины был сыном польского шляхтича и полтавской помещицы, а мать — дочерью столбового русского дворянина и грузинской княжны. Среди эмигрантов, осевших после гражданской войны в Париже, были двоюродные деды и бабки, дяди и тети Марины. Ее родителям, прекрасным оперным певцам, происхождение мешало попасть в столичный театр, и они много лет пели на сценах областных городов. Наконец, в начале шестидесятых, на волне «оттепели», когда их заметили и расхвалили какие-то зарубежные знаменитости, супруги Потоцкие были приглашены в Москву, — правда, не в Большой, а в театр Станиславского, но и это казалось удачей. Марина, единственная дочь известных артистов, не унаследовала от родителей их оперные голоса, но редкая красота и талант драматической актрисы были налицо. В шестьдесят восьмом году девятнадцатилетнюю Марину, студентку театрального училища, заметил кинорежиссер, снимавший красивые сказки о любви, за которые его поругивали критики, но обожали зрители, а доходы от его развлекательных фильмов покрывали расходы на многие шедевры и эпохалки. Через полгода на экраны вышла «Княжна», и Марина, что называется, проснулась знаменитой. Потом было еще несколько ролей в картинах, снятых маститыми режиссерами, даже лауреатами, и критики об этих ролях отзывались положительно, — и все же наибольшую любовь и славу принесла ей именно «Княжна», напрочь отвергнутая воинствующими интеллектуалами. С годами, правда, оказалось, что фильмы лауреатов зрители стали забывать, а «Княжну» до сих пор помнят, с удовольствием смотрят повторные показы по телевидению. Удивительная штука время: все-то оно ставит на свои места…