Читать «Кавалер дю Ландро» онлайн - страница 158

«Напрасно она его беспокоит, — думал он. — О, мой Бог! Вы, который знает истину, будьте милосердны к нему! По крайней мере, дайте надежду, что мы не расстанемся так рано и навсегда, что встретимся в другом мире!»

— Десланд, — вернул его к действительности голос Виктории, — огонь почти погас! От вас никакой помощи!

Когда шевалье опять уложили в кровать, она спустилась на кухню, достала из дорожной сумки и смешала какие-то травы и порошки. И опять она отказалась от чашки с бульоном, приготовленной Евгенией Десланд. Вернувшись в комнату шевалье, Виктория присыпала рану снадобьем, наложила повязку, укрыла его еще одним одеялом, поправила огромную красную пуховую перину. Жена Десланда заглянула в комнату:

— Может, господин шевалье поест? — спросила она.

— Вы только и думаете, что о еде!

— Еще вчера он попросил приготовить его любимое блюдо.

— Какое?

— Часть мелко рубленной и хорошо прожаренной гусятины и два добрых куска мяса.

— Прекрасная пища для больного в горячке! Но неважно! Немного бульона ему будет достаточно плюс успокоительное, и пусть спит.

— А вы, мадемуазель?

— Я останусь возле него. Принесите мне что-нибудь и позаботьтесь о дровах.

Она заняла свою небольшую комнату, смежную с комнатой шевалье, которую он специально выбрал для нее еще в первый приезд в Нуайе. Чтобы выйти, надо было пересечь большую комнату, пройти мимо кровати Ландро. Таким образом, она была всегда на виду у него, и он мог следить за ее уходом и возвращением. Что это? Ревность? Тирания? Виктория не знала. Это была еще одна странность дю Ландро. Он ее обожал, выполнял все ее желания, сердился, если она была «немного слишком любезна» с каким-нибудь гостем, затем вдруг отворачивался от нее, пресыщался ею, угрюмо или агрессивно отвечал на вопросы, а то замыкался в высокомерном молчании, чтобы затем, утомившись, «отпустить ее по своим делам».

В этот раз все было иначе. Во-первых, он целую неделю находился между жизнью и смертью, каждый вечер его состояние ухудшалось. Виктория уже начала терять надежду, склоняться к мысли об ампутации ноги. Она отправила Десланда за врачом, который спас его дочку.

— Но, мадемуазель, — ответил Десланд, — я уже посылал. Он сам сильно заболел и не встает с постели.

— Тогда я сама поеду!

— Нет, мадемуазель, я сам еще раз съезжу. Может, доктор уже поправился.

— Запрягите двух самых лучших лошадей и сами садитесь на козлы.

Старый солдат-доктор приехал, кашляя и чихая, осмотрел ногу, похвалил Викторию за ее действия. Затем прописал некоторые лекарства.

— Ногу вы, конечно, ему сохранили, — сказал он. — Рана серьезная, но не смертельная. Только он не сможет уже ездить на коне, как прежде. И чтобы забраться в седло, вы будете подставлять ему скамеечку.

Шевалье выздоравливал шесть месяцев. После чего ему снова пришлось учиться ходить, сначала опираясь на костыли.