Читать «Последняя отрада» онлайн - страница 62

Да и вообще зачем злословить по поводу чего бы то ни было? Жизнь прекрасна, но жизнь сурова. Я подумал, вот она сейчас выйдет, и тогда произойдет следующее: я стою и жду, чтобы проститься с ней. Она протягивает мне на прощание руку. Почему вы ничего не говорите?- спрашивает она, стараясь скрыть смущение и притвориться развязной.- Чтобы не оскорбить вас в вашем великом заблуждении,- отвечаю я.- Ха-ха-ха,- смеется она излишне громко и неестественно,- в великом заблуждении, спасибо! И она становится все озлобленнее и озлобленнее, а я остаюсь спокойным и положительным, сохраняю отеческий вид, чувствую себя вполне правым. И в заключение я говорю нечто знаменательное:- Не губите себя больше, фрекен.- Тут она высоко поднимает голову и отвечает, побледнев от обиды:- Не губить себя… я не понимаю вас!-Но ведь может случиться, что фрекен Торсен, эта, в сущности, гордая и здравомыслящая девушка, «вдруг прозреет и выйдет из себя:- Но почему же? Почему мне не продолжать губить себя? Зачем мне беречь себя? Я уже погубила себя, я все время губила себя, начиная со школьного времени, а теперь мне двадцать семь лет…

В моей голове вихрем проносились мысли и мне, наконец, захотелось уйти. Быть может, и она, собираясь у себя в комнате, желает, чтобы я не стоял здесь.

- Прощайте,- говорю я комедианту.- Будьте добры, передайте мой привет фрекен, я должен уйти.

- Прощайте,- говорит он, с некоторым удивлением пожимая мою руку.- Вы не можете подождать еще немного? Впрочем, я передам ваш привет фрекен. Прощайте, прощайте.

Я иду кратчайшим путем, чтобы поскорее укрыться, а, так как я хорошо знаю здесь каждый уголок, то я сворачиваю за двор и нахожу себе удобное место. Отсюда я решил смотреть, как уйдет эта пара. Она должна была еще выйти на двор, чтобы распрощаться со всеми.

Я вспомнил, что в последний раз разговаривал с ней вчера, что мы говорили только о пустяках, о которых я уже забыл, а сегодня я еще совсем не разговаривал с нею…

Странно - они представляли собой как бы нечто единое; они поднимались в гору друг за другом, но они принадлежали друг другу. Они не разговаривали; они, вероятно, уже обменялись необходимыми словами, жизнь была для них чемто обычным, им оставалось только постараться быть сносными друг для друга. Он шел впереди, она следовала за ним на расстоянии нескольких шагов; ее фигура производила какое-то одинокое впечатление на каменном фоне скалы. Что сделалось с ее стройным, высоким телом? Она как будто стала меньше ростом от того, что подобрала выше юбки, и на спине несла мешок. У каждого из них было по мешку, но она несла его мешок, а он ее, вероятно, потому, что у нее было с собой больше вещей и ее мешок был тяжелее. Так они обменялись ношей - как-то они будут меняться впоследствии? Ведь она уже не была больше учительницей, а он, быть, может, не состоял больше при какомнибудь театре или кинематографе.

Они шли в гору по каменистой, голой почве, где не было ни одного деревца, разве рос кое-где небольшой можжевеловый кустик. Вдали, на горном кряже, бурлит речка Рейса. Эти двое сложили вместе свое тряпье и отправились в путь… на следующей станции они будут мужем и женой, и возьмут только одну комнату ради сокращения издержек.