Читать «Последняя отрада» онлайн - страница 58

ГЛАВА XXIV

Утром Солем пришел в кухню, поел, получил расчет от Поля, а также от женщин, и вернулся в свою каморку. Он не спешил, время было уже не раннее, но он, не торопясь, тщательно завязал свой мешок, прежде чем отправиться в путь. Уходя, он несколько замедлил шаг и посмотрел в окна нового здания, проходя мимо него.

Итак, Солем ушел.

Немного спустя появилась фрекен Торсен к завтраку. Она сейчас же спросила про Солема. Почему это фрекен вдруг так заинтересовалась Солемом? Нет сомнения в том, что она преднамеренно оставалась у себя в комнате до тех пор, пока он не ушел; она могла бы сойти к завтраку уже давным-давно, если бы хотела застать его. Но она решила, что вернее будет, если она появится в несколько возбужденном состоянии. Ведь я, этакая ночная крыса, мог кое-что и подглядеть ночью.

- Где Солем?- спросила она с негодованием.

- Солем уже ушел,- ответила Жозефина.

- Ну, для него так, пожалуй, и лучше!

- Почему это?- спросила Жозефина.

- О, это был ужасный человек!

Она была очень возбуждена. Но потом она успокоилась, днем ее возбуждение улеглось, не было ни слез, ни каких-нибудь других выходок, только она не ходила своей гордой поступью, а больше сидела в тишине.

Но и это потом прошло, она вскоре забыла про Солема в нашем обществе, а дня через два она стала такой же, какою была раньше. Она делала прогулки, болтала с нами и смеялась, а комедианта она заставила качать себя на качелях, как во времена адвоката…

Вечером я вышел прогуляться, погода была прекрасная и было темно; не было ни луны, ни звезд. Маленькая речка Рейса слегка бурлила в отдалении,- вот и все, что я слышал, и в этот вечер над всеми вершинами царили бог и Гете, и покой. Когда я после прогулки возвратился к себе, я вошел на цыпочках, соответственно своему настроению, разделся и улегся в темноте.

Тут к моему окну снова подошли эти безумцы, фрекен Торсен и комедиант. Так что же? Но это место для разговора выбрал, конечно, не он, а она, так как она предположила, что я уже возвратился к себе. Теперь я должен был услышать кое-что.

Но для чего мне надо было услышать, что он все еще продолжает молить ее?

- Я хочу, чтобы этому настал конец,- сказал он,- завтра я ухожу отсюда.

- Да, да,- ответила она…- Нет, только не сегодня,- промолвила она вдруг,- милый, лучше в другой раз… не правда ли? Немного позже? Мы поговорим об этом завтра. Спокойной ночи.

Тут у меня в первый раз блеснула мысль: она хочет возбудить тебя, пожилого человека! Она хочет, чтобы ты также потерял голову, как и другие! Вот чего она добивается! И тут я вспомнил, что еще в то время, когда здесь жил адвокат, и даже раньше, во времена купца Батта, она говорила мне иногда ласковое слово и бросала на меня взоры, которые выходили из обыденных рамок любезности и были настолько красноречивы, насколько это позволяла ее гордость. Да, она ровно ничего не имела против того, чтобы также и старость безумствовала из-за нее. И еще вот что: раньше она старалась показать себя неприступной, теперь это прошло; разве не стояла она в это мгновение у меня под окном и не проявляла лишь маленькое сопротивление, давая в то же время самую положительную надежду? «Только не сегодня… лучше в другой раз!» сказала она. Да, конечно, маленькое колебание, некоторая отсрочка… и я должен был услыхать это. Это было заблудшее создание, но в то же время она обладала необыкновенной ловкостью и той смекалкой, какая присуща душевнобольным. Но до чего она сбилась с пути!