Читать «И осталась только надежда» онлайн - страница 64

— Два года тому назад твой старший сын умер на Дариане и воскрес на Земле.

— И началась новая игра. — Не столько подтвердил я ее слова, сколько перехватил инициативу разговора. — А две луны тому назад скрывающийся под ником Архангел Андрей Сизов начал поиски базы, которую увидел в своем видении, подключив к этому большинство из действующих групп, тем самым их сплотив.

Ночь уже давно опустилась на землю, а мы продолжали говорить. Но в каждую произнесенную мною фразу я добавлял слово-ключ, выплетая заклинание, которое ей не должно было быть знакомым. Все-таки две Дарианы с каждым столетием все дальше расходились, выбирая каждая свой путь.

Она заснула, когда мое восхищение ее стойкостью приблизилось к грани моего же терпения. А я все продолжал сидеть, не в силах отпустить ее ладонь.

Однажды я потерял ее и смирился с этим, готов ли я пережить это вновь? Или…

Только ли ради будущего своего мира я решил участвовать в этой авантюре?

Ни на один из этих двух вопросов ответить себе я не мог, этот слой памяти продолжал оставаться для меня недоступным. Да и не успел бы.

Появление в коттедже постороннего ощутил сразу, как только Сашка открыл портал.

Сашка?! Для многих он уже успел стать Александром. Только не для меня. Он был ее сыном. Он мог бы быть моим сыном.

Олеойор вошел в комнату без стука, здесь находилась его жена. Застыл на пороге, отметив, с какой осторожностью (нежностью?) я положил руку Леры поверх покрывала.

Поединок взглядов был коротким. Нам хватило одного мгновения, чтобы понять: ни один из нас не собирался отступить или сдаться.

Глава 7

Алена

Все, что скрывал за собой сон, обрушилось на меня в одно мгновение. Пониманием.

Я могла рыдать, сыпать проклятиями, да только это не могло ничего изменить. И испытанный мною ужас, когда глаза Туорана, которые я видела сквозь пелену боли, вспыхнули алым, а за его спиной раскрылись похожие на ажурное кружево мерцающие серебром крылья, навсегда останется со мной.

Отвращением к самой себе, когда мои губы потянулись к его, требуя поцелуя, а в ушах звучал тихий шепот: «Держись, малышка!» Осознанием, что та жизнь, в которой я верила в чудеса и любовь безвозвратно закончилась, оставив после себя только пепел сожаления. Диссонансом притягательности даймона и его чуждостью нам, людям. Безысходностью.

Но не только это заставляло меня сейчас содрогаться от бессильной ярости.

В то время, как одна часть меня осознавала, что он делает со мной, и испытывала омерзение, вторая — спокойная до холодности и рассудительная, пыталась связать воедино все, что я уже знала об открывшихся во мне способностях и инициации, приводя к страшному для меня вопросу. Что было лучше: умереть, не выдержав, как он сказал, магической комы или выжить, но пройти через подобное?

Ответа не было, был лишь голос, не позволяющий мне сделать свой выбор. Прерывистый, надрывный, перемежающийся моими и его стонами, но даже в эти мгновения наполненный болью.

И не важно, что большую часть слов он произносил на незнакомом мне языке.