Читать «И осталась только надежда» онлайн - страница 142

Мы возвращаемся в гостиную, но там уже никого нет, кроме Сашки. И снова портал. Место мне незнакомо, но я догадываюсь, что это запасное логово, наличие которого я только предполагала.

Их слишком много вокруг: даймонов, людей. Они говорят все сразу, задают вопросы. Мне, Амалии, мужчине, которого Кадинар одновременно накачивает силой и заставляет съесть хаткари. Тот матерится, отталкивает от себя чужие руки, смотрит на меня, что-то шепча. Я не слышу слов, но чувствую, что должна подойти.

Не отпуская дочь, которую прижимаю к себе, буквально протискиваюсь к спасителю Амалии, пытаюсь благодарить, но он качает головой и продолжает твердить про какого-то Туорана, который приказал ему отдать….

Я опять ничего не понимаю, но он протягивает мне кристалл, который я машинально беру в руки и… падает без сил на пол, продолжая проклинать весь этот мир. И даймонов. И ту сволочь, которая показала ему его ничтожность! И ту суку, которая все это придумала! И ту тварь без имени….

Вилдор выхватывает у меня кристалл, кидает Сартарису, продолжая возвращать силы в утомленное боем тело.

В этой кажущейся суете нет даже намека на порядок, но, похоже, только для меня. Их движения при всей хаотичности, скрывают за собой какую-то целесообразность. Но мне трудно осознать ее, потому что все, что я слышу, стук сердца Амалии и то, как ее губы непрерывно твердят: 'Мама, мама, мама….'.

Ее голос звучит оглушающе, затмевая собой все звуки, создавая из них гулкий фон, в котором больше нет смысла, только отдельные слова, прорывающееся сквозь рвущееся из груди: она жива, она со мной….

Теперь я понимаю, почему женщины не могут быть воинами. Невозможно быть матерью и….

— Лера! — Его взгляд холодный, как ночь, отрезвляет, возвращая окружающему миру четкость и реальность. — Нам нужно поговорить с Амалией.

Дочь выглядит более собранной, повзрослевшей. Вжимается мне шмыгающим носом в шею, но тут же отстраняется, выворачивается из моих объятий.

— Вилдор…. — Он держит Амалию за руку. Надежный. Достойный моего доверия. Это не мое мнение, я вижу его в глазах дочери. — Как он?

Тот не переспрашивает, просто оглядывается на мгновение на пристроенного на весьма скромной лежанке мужчину.

— Как говорит Александр, отделался легким испугом. — И заметив, что я недовольна ответом, добавляет, — умереть я ему не позволю. Даже если очень просить будет.

Не скажу, что это успокаивает, но я заставляю себя отбросить эмоции. То предчувствие, что разбудило меня утром, теперь обретает суть. Не зря же дарианец неоднократно повторял, что до проявления Храма осталось не время — событие.

Этим событием стало возвращение моей дочери. Мир, наделивший наш род Равновесием, не мог подвергнуть опасности свою юную носительницу.

Чувствуя себя ослепшей и оглохшей, натыкаясь на что-то и кого-то, доплетаюсь до угла зала, где устроились Вилдор, Маргилу, Саркат с Сартарисом и Кадинар с Сашкой. Туда же перетащили и мужчину, который был с Амалией.

Не успела я сообразить, куда бы пристроиться, чтобы быть и рядом с дочерью и не мешать, как сын буквально силой усадил меня в кресло, появившееся словно из воздуха.