Читать «Неизвестный Юлиан Семенов. Умру я ненадолго...» онлайн - страница 42
Юлиан Семенович Семенов
* * *
Дорогой мой мальчик!
Я все еще в Ярославле. Видимо, ожидают на меня наряд из Гулага МВД. Сейчас главное для меня — научиться ходить и предотвратить дальнейшее катастрофическое высыхание руки… Физическая полноценность укрепит меня в противостоянии всем преследователям, и я сумею наконец собраться с силами и мыслями, чтобы написать по существу моего пустячного и тенденциозного дела.
Целуй всех очень крепко.
* * *
Дорогой папулька!
Помнишь, твоей первой книгой, изданной в Госкомиздате, была книга тов. Фучика… Папулька, будь стоек! Самую большую боль мне доставляет то, что мне товарищи из охраны говорят, что ты плачешь. Папулька, милый, возьми себя в руки. Я надеюсь, что тов. старший лейтенант передаст мне от тебя бодрое письмо. Еще раз — самое главное — обуздай свои нервы. Не расстраивайся, будь настоящим коммунистом, каким ты был всегда. Свидание, конечно, нам с тобой здесь товарищи дать не могут. Даже первое свидание нам дали только из-за любезности начальства. 13 сентября нам дадут свидание обязательно.
Я был на приеме у зам. Главного Военного прокурора Сов. Армии Т. Китаева. Я передал ему свою государственную жалобу. Исход возможен такой: либо тебя восстанавливают во всех правах, ты снова становишься полковником, членом партии, либо тебя освободят по состоянию здоровья. Должен тебе сказать, что первое гораздо более вероятно. Ты сам обязательно напиши тов. Косыгину, Берия, Ворошилову. В своей жалобе я писал о состоянии твоего здоровья, о твоем деле, и о нелепости его и о ведении следствия.
В отношении вещей, — не беспокойся, — я был у т. Ермакова — нач. ОИТК, и он сказал, что все твои вещи будет нести конвой, сколько бы вещей ни было.
Еще раз прошу тебя, если ты хочешь, чтобы я спокойно и твердо боролся за тебя, а если за тебя, то значит и за себя, то не плачь, не нервируй себя. В этом залог моего спокойствия и твердости. Нужно очень желать, и тогда все желания сбудутся…
Я уверен, товарищ старший лейтенант скажет мне, что ты был спокоен и не нервничал, иначе я буду очень нервничать. Мое спокойствие зиждется на уверенности в том, что ты будешь молодцом.
Сейчас я шлю тебе 4 пачки «Москва — Волга», — других, к сожалению, нигде не смог найти и 100 рублей.
Папуля, свидание нам сейчас дать не могут, и обижаться на это нельзя. Я скоро с тобой увижусь, и мы водку пить будем, а как же!
Пиши, что тебя надо, все пришлю или привезу. Напиши, куда, что и в каком аспекте писать еще.
Крепко целую.
Будь молодцом. Твое здоровье — мое здоровье. Твое спокойствие — мое спокойствие.
* * *
ЖАЛОБА
Мой отец Ляндрес Семен Александрович, 1907 года рождения, 4 июля по приговору Особого совещания был осужден на 8 лет тюремного заключения в Александровской тюрьме Иркутской области. Как мне стало известно, на 12-й день следствия отца разбил паралич, однако это не помешало начальнику Бутырской тюрьмы обмануть моего отца, сказав ему, что его отправляют в г. Александров под Москву «на излечение».
