Читать «Неизвестный Юлиан Семенов. Умру я ненадолго...» онлайн - страница 30
Юлиан Семенович Семенов
Если Вы приедете в Калифорнию, мы могли бы организовать визит в Станфордский университет.
Искренне Ваш
* * *
Уважаемый Юлиан Семенович,
С этим письмом передаю Вам пакет, в котором находятся два небольших подарка от Анны-Лизы для Вашей дочери и ткань для Вашей Григорьевны.
Во втором пакете находятся гранки моей книги, которую Вы так любезно хотели взять с собой в Москву.
…Ваш роман о Петре прочитал с о г р о м н ы м интересом. Я нахожу его великолепным, смелым и весьма актуальным. Роман этот не только вызов всем сторонникам традиционализма, но и бюрократии в вашей стране. Он звучит как призыв к новому НЭПу. Так же в романе Вы подняли тему, согласно которой российские традиционалисты убивают великого реформатора, что легко можно применить к современной эпохе.
Называется ли роман «Версия»? В случае заглавия на немецком языке нельзя сказать просто «Версия» (Version), может быть «Die Version» или «Die andere Version»?
Мои перемещения теперь точно определены. 3 июля я прибываю в Шереметьево-2… Было бы замечательно, если бы мы встретились в Москве уже вечером и поговорили бы обо всем.
Дружески жму Вам руку,
* * *
Глубокоуважаемый Юлиан Семенович!
Сегодняшняя почта принесла мне Ваш дружеский ответ на мое июньское письмо, которое я написал сразу же после прочтения первой части Вашей повести о Петре Первом. Чтобы не откладывать дело в долгий ящик (кстати, лингвисты утверждают, что это выражение есть русская калька ХVII в. сходного немецкого выражения), сразу же выполняю свое обещание относительно источников о Блуменстротах и прочих лицах петровского окружения.
Наибольшее количество сведений по данному вопросу Вы легко найдете в монографии ныне покойного немецкого историка (он после войны жил и умер в ГДР) Эдуарда Винтера «Halle als Ausgangspunkt der deutschen Ruslandkund».
В этой книге есть подробный именной указатель, по которому легко найти нужные сведения. Сами по себе они интересны, не говоря уже о том, что принадлежат немецкому (и вполне респектабельному!) ученому. Смысл состоит в том, что почти все приглашенные Петром немцы (о которых идет речь) прямо или опосредованно были связаны с пиэтистами из Галле. Они видели смысл своей деятельности в миссионерстве в славянском и ближневосточном православном мире — как против католиков, так и против православных. В последнем случае они надеялись усилить свое влияние для выполнения далеко идущих замыслов, прежде всего в России. В книге Винтера приведены весьма откровенные документы, из которых, в частности, следует, что зачастую пиэтисты, наряду с «поверхностной» научно-просветительной деятельностью, выполняли прямые поручения прусского короля и других государей. В этой связи обращаю Ваше внимание на славяниста Х. Лудольфа, который в 1692 г. выехал в Москву — Винтер указывает, что поездка эта была тайной даже для друзей Лудольфа (он был автором изданной в Оксфорде грамматики живого русского языка). Он был тесно связан с английскими и датскими политическими кругами, а по дороге в Россию получил тайные инструкции в Копенгагене. Сама по себе эта деталь любопытна, т. к. Лудольф тогда служил секретарем принца Георга Датского, мужа английской королевы Анны. Думаю, что этот сюжет представляет далеко идущий интерес. Точно так же посланец главы галльских пиэтистов А. Г. Франке по имени А. Аделунг, отправившись в Россию, был агентом Фридриха I Прусского и, видимо, сыграл роль в скором заключении после этого оборонительного русско-прусского союза. И таких примеров в этой монографии много (см. стр. 23, 33, 62, 69, и др.) Надо заметить, что о миссионерских замыслах пиэтистов пишут и западногерманские историки: Kriebel M. «Das pietistische Halle und das orthodoxe Patriarchat von Konstantinopel: 1700–1730» — Jahrbucher für Geschichte Osteuroras Neue Folge 1955, № 1, 50–70.
