Читать «Воспоминания. В 2 частях. 1916-1920» онлайн - страница 183

Теперь я от Вас и от генерала Сидорина получаю требования Добровольческие части посылать в Кавказскую и Донскую армии. Не ирония ли в параллели тех упреков, которые я от Вас получил теперь и которые получил от Вашего начальника штаба в апреле, когда он представлял выдержки из Вашего письма, отстаивавшего Царицынское направление.

Вы пишете: «в то время как там, у Харькова, Екатеринослава и Полтавы, войска одеты, обуты и сыты, в безводных калмыцких степях их братья сражаются за счастье одной Родины, оборванные, босые, простоволосые и голодные», а генерал Юзефович в письме от 30 марта № 04472 пишет о войсках, которым, по-Вашему, я особо благоприятствую (Добровольцы): «надо их пополнить, дать им отдохнуть, сохранить этих великих страстотерпцев, босых, раздетых, вшивых, нищих, великих духом, на своих плечах, своим потом и кровью закладывающих будущее нашей Родины, – сохранить для будущего. Всему бывает предел. И эти бессмертные могут стать смертными».

И Вы знаете, что этим страстотерпцам ни одного дня отдыха не было дано.

В свое время надо было кому-то отстаивать Каменноугольный район, и отстаивали безропотно Добровольцы, теперь надо кому-то быть в безводных и голодных степях, которые к тому же, по Вашим же телеграммам, не так уж безводны и голодны и куда Вы в свое время и просили сосредоточить Кубанцев, считая это направление наиболее блестящим и победным.

Странно мне все это писать; ведь это так просто восстановить при малейшей объективности. Еще более странно входить в обсуждение личных отношений. Никто не вправе бросать мне обвинений в лицеприятии. Никакой любви ни мне не нужно, ни я не обязан питать. Есть долг, которым я руководствовался и руководствуюсь. Интрига и сплетня давно уже плетутся вокруг меня, но меня они не затрагивают, и я им значения не придаю и лишь скорблю, когда они до меня доходят.

Уважающий Вас А. Деникин».

Ответ Главнокомандующего произвел на меня самое тяжелое впечатление.

В нем ярко отразились стратегические взгляды Главнокомандующего: «Неужели же теперь, – писал генерал Деникин, – когда перед нами огромные перспективы в виде Киева, Одессы, Курска, нам следует от них отказаться и гнать войска только к Саратову». Как и в «Московской директиве», в стремлении овладеть пространством забывались основные принципы стратегии.

Главнокомандующий придал своему ответу полемический характер. Считая, что «если бы он следовал советам подчиненных ему начальников, то армии Юга России, вероятно, не достигли бы настоящих результатов», генерал Деникин не останавливался перед недостойными намеками.

Упоминая о том, что из Кавказской Армии взято «и по количеству и по качеству» много меньше того, что предлагал я сам, когда настаивал на необходимости, удерживая Царицын и выделив часть сил для содействия Астраханской операции, сосредоточить крупную конную массу в районе

Харькова, генерал Деникин бросал мне обидный намек: «правда, что Вами увод всех перечисленных дивизий намечался и с Вашим уходом из Кавказской Армии». Это была очевидная передержка: когда я предлагал переброску части сил из Кавказской Армии, я имел в виду, что на остающиеся силы будет возложена задача удержания Царицына и действия на второстепенном Астраханском направлении; и я возражал против ослабления армии, когда ей было поставлено «Московской директивой» «выйти на фронт Саратов – Ртищево – Балашов, сменить на этих направлениях Донские части и продолжать наступление на Пензу – Рузаевку – Арзамас и далее Нижний Новгород, Владимир, Москву!!.». Едва ли можно было допустить, что эта разница в стратегической обстановке ускользнула от Главнокомандующего…