Читать «Проклятый меч» онлайн - страница 32

— Здесь говорится, что живущий во лжи убивает свою душу, а если сам лжет — свою честь.

Гвин, удивленно пожав плечами, буркнул:

— Лично я не вижу в этом ничего необычного.

Когда коронер отвел в сторону оружейника для приватного разговора, остальные вышли из мастерской и свернули с Кюре-стрит. Гвин сиял от радости, крепко сжимая рукоять нового оружия и бесконечно благодарный своему господину. Джон де Волф хорошо знал, что после двадцати лет их дружбы вряд ли сможет сполна отблагодарить своего верного и преданного оруженосца.

Вернувшись в замок Ружемон, корнуоллец сразу отыскал сержанта Гэбриела, и они целый час фехтовали на мечах во внутреннем дворике. Он хотел поскорее привыкнуть к новому клинку, понять его удивительную балансировку и приучить руку к эфесу.

А вечером Гвин неторопливо шагал к своей Милк-лейн. Хотя эта улочка находилась почти в самом центре города, название вполне соответствовало ее сущности, поскольку почти в каждом дворе были коровы и козы, обеспечивавшие молоком без малого все население города. Даже старшая сестра его жены Хелен — дородная вдова — зарабатывала на жизнь продажей молока от пяти коров и четырех коз. Двое сыновей помогали по хозяйству: заготавливали корм, приносили траву, убирали за животными, продавали сыр и другие молочные продукты, — пока мать доила коров и коз и делала сыры под навесом позади небольшого дома.

В тот вечер Гвин спешил в их временное жилище, чтобы поскорее поделиться с женой радостью от обретения нового оружия и еще раз восхититься щедростью своего господина. Однако Хелен встретила его во дворе с озабоченным лицом.

— Агнес чувствует себя очень плохо, Гвин, — сообщила она. — Вся эта история с пожаром, утратой вещей и болезнью мальчиков сказалась на ней не лучшим образом. Сейчас с ней находится эта мудрая женщина с Рок-стрит, но я очень боюсь, что у нее снова случится выкидыш.

На следующий день был вторник — день учета преступлений и сбора пошлины в королевскую казну. Преисполненный чувства долга, что являлось для него большой редкостью, Гвин отправился с коронером и его секретарем по Магдалена-стрит к месту казни на окраине города, где стояли виселицы. Коронер должен был зафиксировать исполнение приговора и конфисковать в королевскую казну любую собственность, принадлежавшую осужденному.

Сегодня оказался не самый урожайный день, поскольку из четырех приговоренных к смерти двое были объявлены вне закона и не имели за душой ни единого пенни. Третья — старая женщина, по ошибке отравившая свою соседку, хотя на деле собиравшаяся отравить лишь ее корову, — тоже не имела практически никакой собственности, за исключением сломанной мебели, которую вряд ли удалось бы продать, чтобы вырученные деньги направить в казну. Последним из этой четверки был мальчик четырнадцати лет, обвиненный в краже из небольшого магазина на Норт-стрит дешевого кубка стоимостью не более двадцати пенсов.

Как только бык вытащил телегу из-под виселицы, а несчастные повисли на веревках и задергались в предсмертной судороге, их потянули за ноги, чтобы скорее прикончить, после чего команда коронера вернулась в город под заунывный плач родственников казненных. По пути Гвин поделился с коронером неприятностями, которые свалились на него в последнее время, включая болезнь сыновей и неудачную беременность жены.