Читать «Брусиловский прорыв» онлайн - страница 10

Главной потерей первых полутора лет войны, конечно, была кровь сыновей Российской империи. Потери в живой силе превзошли все предвоенные расчеты и ожидания. Никто не мог предположить, что человеческие потери будут так велики и что две пятых этих потерь будут составлять пленные. С начала войны по 1 ноября 1915 года русскими армиями было потеряно 4 360 000 чел., в том числе 1 740 000 пленными. Из этих потерь 2 386 000 (54 %) было потеряно в ходе Великого отступления с 1 мая по 1 ноября 1915 года.

Проблемой стало то обстоятельство, что за данный период времени русская Действующая армия утратила весь свой кадр, в том числе и в офицерском составе. В 1915 году погибли последние кадры, что еще оставались в войсках к началу кампании. 1 423 000 чел. состава кадровой армии, бывшей до войны, растаяли еще до начала Великого отступления, в операциях 1914 года и зимней кампании в лесах Восточной Пруссии и на горных склонах Карпат. Теперь же, в ходе кампании 1915 года, страна потеряла почти весь обученный запас, вообще бывший в стране до войны. В строю оставались единицы тех, кто проходил военную службу до войны: Действующая армия к началу 1916 года приняла характер милиционной армии.

Поэтому к началу 1916 года главной проблемой стало то, что для воспитания и обучения новых контингентов, которые, повторимся, никогда ранее не держали в руках оружия, не хватало учителей. То есть офицеров и унтер-офицеров, в своем большинстве уже истребленных в кровавом горниле боев. Так, перед войной кадровый офицерский состав насчитывал 42 000 – 43 000 чел. Вместе с призванными в ходе мобилизации офицерами запаса и произведенными поручиками в июле – августе количество офицеров дошло до 80 000 чел. Потери в 1914–1915 годах. составили 45 115 офицеров. Участник войны пишет: «Число офицеров было совершенно недостаточным. В полках оставалось не более 15–20 кадровых офицеров; выбывших заменила полная энтузиазма молодежь, вступавшая в военные училища в 1914 году; а их поредевшие ряды пополняла молодежь последующих выпусков из военных училищ и школ прапорщиков, уже носившая в себе элемент усталости от войны, появившийся в России в 1915 году. Некомплект офицеров был велик: командир роты мог радоваться, если у него было два взводных командира – часто бывал только один; на прочих взводах стояли унтер-офицеры».

Тем не менее причины поражений были слишком очевидны: явная нехватка оружия, боеприпасов и технических средств ведения боя. Те, кто предпочел борьбу сдаче в плен, жаждали расчета за понесенные унизительные поражения, ставшие следствием не отсутствия отваги, а кризисной нехватки патронов и снарядов. Пережив критический момент, в России вновь готовились наступать. К началу кампании 1916 года войска окрепли. Так, в конце января на станции Дрисса проходил царский смотр частей 1-го кавалерийского корпуса ген. В. А. Орановского. Перед императором Николаем II прошли 8-я и 14-я кавалерийские дивизии, Сибирская казачья дивизия, 1-я и 2-я самокатные роты, сводный пехотный батальон новообразованной 124-й пехотной дивизии. Вечером 30 января император записал в своем дневнике: «…Все части представились в прекрасном виде, конский состав в отличных телах. Одежда и снаряжение прямо щеголевато».