Читать «Ловец богов» онлайн - страница 5

Дотянувшись до рюкзака, я вытряхнул содержимое на ковер. Джинсы и футболка, свернутые в комок, старая куртка и дырявые кроссовки, в которых меня по аллейке и вели — вот, собственно, и все, чему можно было уделить внимание. Бритвенный станок, который в бытность свою включался, стоило поднести его к подбородку, сейчас не реагировал ни на что. А в инструкции, помню, говорилось, что заряд на десять лет… одно вранье кругом… Еще лежал фонарик, невесть как доживший до моего освобождения и даже слабо подмигнувший тусклым светом, а еще полиэтиленовый пакет, в котором завернуты были немногие предметы моего тюремного быта.

За окном шумно хлопнуло, и в темнеющем небе расцвел яркий бутон разноцветных огней. Где-то внизу обрадовано засвистели и заулюлюкали. Празднуют чего-то…

Я лениво, растягивая удовольствие от того, что никто не подгоняет, оделся в сравнительно новое (если поставить рядом понятия «новое» и «не поношенное»), и спустился на первый этаж.

Бармен приветливо кивнул, когда я проходил мимо. Больше никто внимания не обратил. Собственно, никто и не должен обращать. Пора отвыкать уже. Все время коситься по сторонам тоже не стоит.

На улице я тотчас наткнулся на группу подростков, оживленно привязывающих очередной патрон с фейерверком к ближайшему столбу. Все пространство вокруг бара было утыкано интермобилями. Почти из каждого доносилась бодрая музыка, смешиваясь в однородный хаос, так что понять, кто и о чем поет, было весьма сложно. Подростки распивали спиртное и наперебой поздравляли жениха и невесту, которых поблизости, кстати, не наблюдалось.

Бабахнул патрон. В небо взмыла струя красного огня, под общий радостный вопль разлетелась разноцветными звездочками.

Подойдя к ближайшей группе празднующих, я поинтересовался, не знают ли они, случаем, где здесь поблизости есть ночные клубы вироматов? И чтобы круглосуточные.

Подростки оживленно и наперебой указали дорогу, напоследок одарив тремя банками пива. Я пообещал, что немедленно выпью за здравие жениха и невесты, и свернул в переулок, как показали.

За спиной вновь бабахнуло. В номер, судя по всему, можно будет возвратиться только под утро. Прислонившись спиной к холодной стене, я открыл одну банку, пустив пену между пальцев, и сделал несколько глубоких глотков. О, пиво! Вот уж чего действительно не хватает в тюрьме, так это пива. Тот же самый Пух, зараза, сядет, бывало, на стуле перед решетками, с упаковкой, и давай банку за банкой выдувать, а еще журнальчик читает, картинно так, черным глазом из-под черной же брови зыркает, наблюдают или нет? А мы наблюдали. Глотали вязкую слюну и наблюдали. И каждый корил себя — ну, зачем смотришь-то? Зачем распаляешь желание? А ведь не оторвать взгляда. Природа человеческая такая. И против природы, стало быть, не попрешь.

Допил я пиво, захлебываясь, кашляя. В носу здорово защипало. Смял банку и отшвырнул в сторону. Тотчас открыл вторую, а за ней и третью. Пил, как воду, наполняясь до предела безудержной радостью. Дайте только до кредиток добраться, уж я напьюсь как не знаю кто! В зюзю! В мешок с опилками! Чтоб меня из бара на руках выносили, а я блевал из стороны в сторону и языком ворочал бессвязно. Эх! Уж и не помню, когда такое в последний раз было! И в груди от приятной мысли сразу огонек зародился. Кончики пальцев покалывать начали. Запаянные скретчеты зачесались, туго так, словно под кожей. Сколько раз я их расчесывал? До крови, ногтями, кожу сдирал. Знаю же, что не поможет. Стоит пломбу сковырнуть, как замкнет цепь, пройдут по нервам сигналы, и скрючит меня так, как никогда раньше не скрючивало. Замначальника второго отдела, капитан Бобров, когда скретчет у виска запаивал, наставительно так говорил: «Знаете, Павел, а я вам сочувствую. По-настоящему. У вас скретчетов по всему телу, больше чем у иных людей родинок. Контакт сильный получится. Если один сдерете, все полетят. А нервная система ваша не выдержит. Сразу же и подохнете, как пес». И голос у него спокойный такой, без издевки. Как специалист говорил, а не как замначальника. От голоса его меня в тот момент до костей пробрало. Думаю, что именно Бобров удержал меня, когда первая волна накатила, когда лихорадило без Ниши, когда ногти ломал, скретчет ковыряя. Сейчас, конечно, легче. Правда, не представляю, что будет, когда по Городу прогуляюсь. После долгого перерыва, говорят, лихорадит, будто чумного. Но, думаю, выдержу. Куда же я без Ниши. Куда же я без Города, в конце концов.