Читать «Нарбоннский вепрь» онлайн - страница 90

— Хороша ли правда, плоха ли правда, я желаю знать ее, — холодно молвил герцог. — Скажите мне то, что вы называете правдой, или я уйду. Мы, галлы, привыкли говорить без обиняков.

"Ты колеблешься, — думала София, внимательно изучая Круна, незаметно для него, — и это нормально. Ты должен сомневаться — через сомнения ты постигнешь истину. Но если я скажу правду сейчас, ты отторгнешь ее. Нет, пока рано…".

— Помните тех плебеев вчера на Форуме, что спровоцировали вас?

"А-а-а, дьявол! Варг так и знал, что она о них вспомнит! Неужели подстроено?! О, страна лжецов и интриганов!..".

Герцог быстро кивнул.

— Стало быть, ваше сиятельство, это юнцы-простолюдины расстроили вас?!

От княгини не ускользнула нотка сарказма в его голосе.

— Отнюдь, ваша светлость. Не юнцы — но истинный их хозяин.

В глазах Круна появился интерес, и София продолжала:

— Их хозяин нынче навещал меня, незадолго до вашего прихода. Этот человек силен и влиятелен. Он мой самый заклятый враг. Он мечтает погубить меня и все, что связано с моим именем. А значит, и вас. Это он подослал молодого Интелика и его свору. Этот страшный человек жаждал получить фотоснимок, уличающий меня… — она замялась, потому что знала: если фраза останется недосказанной, Крун поймет ее лучше. — И он добился своего! Нынче утром он шантажировал меня этим снимком. О, простите, я забыла назвать вам его имя…

— Не затрудняйтесь, — усмехнулся Крун, — мне оно известно. Это сенатор Корнелий Марцеллин, младший брат вашей матери.

София Юстина вздохнула и развела руками:

— Да, он мой дядя — но он ненавидит меня.

— Позвольте, я угадаю, почему. Он хочет стать первым министром. Убрав вас, он им станет. Так?

— Увы… Мне очень стыдно за моего дядю, герцог.

"Варг был прав, — с чувством горечи в душе утверждался в своем подозрении Крун. — Она надеется и дальше водить меня за нос. Как я мог ей поверить? Видать, коварные аморейские боги заморочили меня… Наивный старый волк! С этими богами и с этими людьми говорить можно единственно на языке клинка — другой язык они не понимают!".

— И это все, зачем вы меня позвали, княгиня? Вы извинились за дядю — что дальше?!

"Наивный старый волк, — подумала София, — тебе настолько отвратительны наши интриги, что ты даже не желаешь разбираться, на чьей стороне правда. Тебе кажется, что правды нет нигде. О, неужели непонятно: если и когда дядя Марцеллин прорвется к власти, он попросту раздавит ту куцую свободу, которую мне удалось для тебя сохранить!".

— Ваша светлость, — сказала она, — я хочу, чтобы вы знали: Корнелий Марцеллин не был бы так опасен для дела мира, если бы не нашел сильного союзника в лице вашего сына.

Герцог Крун побледнел. Подсознательно он ожидал услышать от этой женщины обвинения в адрес Варга — и все же упоминание имени сына рядом с именем лукавого аморийского политика показалось Круну глубоко оскорбительным.

— Это ложь, — проговорил он, — у моего Варга с вашим Марцеллином не может быть ничего общего!

— Вам хорошо известно, что связывает их: неприязнь ко мне и желание расстроить хрупкий мир между нашими странами.