Читать «Нарбоннский вепрь» онлайн - страница 33

— Вот в такие мгновения понимаешь, что прожил жизнь не зря и кое-чему научился, — выдавив слезу умиления, проговорил мэтр Давид.

Уразумев, что мэтр, как видно, сделал ей некий особо изысканный комплимент, Кримхильда зарделась и тут же вспомнила об отце.

— Я благодарна вам, ваше сиятельство, — упавшим голосом молвила она, — одни лишь боги знают, как я вам благодарна, но мне придется нынче же у вас снять сей чудесный наряд.

— Об этом не может быть и речи! — воскликнула София с твердостью в голосе, какую ее гостья никогда не слышала ни от какой женщины: так могли разговаривать лишь привыкшие повелевать мужчины, вроде ее могучего отца.

— Я не хочу ничего слушать! — уже более мягким тоном сказала княгиня. — Невелик грех по незнанию, но страшен грех по умыслу! Кроме того, вы обидите меня, отвергнув мой искренний дар.

Принцесса ошеломленно уставилась на хозяйку.

— Как, вы дарите… вы дарите это?.. дарите мне?!

— А как вы думали, — усмехнулась София, — вы думали, я дала вам просто поносить?

— Но как же это… Платье… оно стоит целое состояние! А еще смарагдовая диадема… Нет, я не могу принять такой дар!

София Юстина вплотную подошла к Кримхильде и, глядя ей прямо в глаза смарагдового цвета, отчеканила:

— Хочу, чтоб вы знали, милая: я достаточно богата, достаточно рассудительна и достаточно независима, чтобы тратить мои деньги когда хочу, как хочу и на кого хочу! К вашему сведению, сударыня, род Юстинов является одним из самых состоятельных и высокопоставленных в нашем государстве. Что для меня эта диадема — цена ей, самое большее, сто империалов…

"Господи, — промелькнуло в голове несчастной Кримхильды, — сто империалов! Отец никогда не дарил мне ничего больше чем на один серебряный денарий!".

— …А ваш отказ принять мой искренний дар будет равнозначен пощечине мне, вашему преданному другу; скажите, чем я заслужила подобное к себе отношение?!

Тон, которым была произнесена эта тирада, полностью соответствовал ее содержанию. Разрываясь между жгучим желанием носить и дальше этот чудесный наряд, боязнью обидеть радушную хозяйку, с одной стороны, и страхом неизбежных последствий, с другой, Кримхильда расплакалась прямо на груди княгини Софии.

Та чуть отодвинулась, чтобы слезы принцессы, ни приведи Господь, не подпортили карминно-атласную рубаху, и с сочувствием проговорила:

— Ну, так что ж вы плачете, моя дорогая красавица?

— Как же мне не плакать, ваше сиятельство?! Отец убьет меня, когда увидит.

София Юстина покачала головой в знак несогласия.

— Вы плохо думаете о своем отце, дорогая. Он мудр. Какой отец не возблагодарит Творца, узрев в своей дочери такую красавицу?!

— Вы не знаете моего отца. Он не такой, каким вам представляется…

— Понимаю, он прежде дурно с вами обращался. Но, подумайте, принцесса, разве милость, каковая явлена ему богами небесными и богом земным, не в состоянии изменить натуру человека?!

— Отец меня убьет, — с уверенностью обреченного повторила Кримхильда. — Или, в лучшем случае, выпорет.