Читать «Том 10. С.Витицкий, С.Ярославцев» онлайн - страница 304
Аркадий Натанович Стругацкий
В парадной он почти столкнулся с какой-то женщиной и отступил, давая ей дорогу. У нее было смуглое лицо и спокойные серые глаза с черными ресницами.
Она сказала:
— Здравствуй, Слава, — и только тогда он узнал ее. Это была Пола. Сорокалетняя Пола.
— Здравствуй, — сказал он.
Они стояли в парадной и глядели друг на друга. Молча. Долго. Наверное, целую минуту. Потом толпа мелких детишек высыпалась из дверей и, гомоня, стала пробираться между ними, и рядом с ними, и огибая их. Пола сказала что-то — губы ее шевельнулись, и на мгновение блеснули зубы — белые и влажные.
— Что? — спросил он поспешно.
— Я говорю: имею удовольствие читать тебя чуть ли не каждый день... — Голос у нее был прежний, чуть глуховатый, бархатный, голос покоя и свободы.
— Не понимаю, о чем ты...
— Ну, в «Смене» же... «Праздничные записки»...
— А! — до него дошло наконец. — Нет. Это не я.
— Как не ты? Эс Красногоров. «Праздничные записки»...
— Нет. Это однофамилец какой-то. Ко мне с ним все знакомые пристают, а я — ни сном ни духом...
— Жалко.
Было видно, что она и в самом деле огорчена. Это была та самая Пола: если ее что-нибудь огорчало — она огорчалась, а если ее что-нибудь радовало, каждому было ясно, что она обрадована. Золото не тускнеет. Хорошее всегда хорошо.
Они опять помолчали, а потом Пола сказала:
— Слава, я все знаю. Я только не знала, чем я могу...
— Не надо, — сказал он поспешно.
— Удивительно все-таки, — сказала она сейчас же. — Живем в одном доме, а видимся раз в десять лет...
— И даже — на одной лестнице.
— Да, вот именно — на одной лестнице... А ты где работаешь теперь?
— И видимся не раз в десять лет, а раз — в пятнадцать... Даже раз в семнадцать... Кошмар!.. А работаю я все там же, во ВНИИТЭКе.
— Математик?
— Да. В каком-то смысле.
— Подтяни мою Саньку по математике. Ей осенью поступать.
— Как — поступать?! Саньке — поступать?! Ты что — издеваешься надо мной? Сколько же нам лет, Пола? Старуха!
Она тоже пошутила. Тоже что-то насчет старости, насчет внуков, насчет седин и лишних килограммов. Но думала она, конечно, о другом. В глазах ее плавилась жалость. И еще что-то в них было — что-то неуместное, да и ненужное. Надо было удирать.
— Слушай, извини! — сказал он. — Мне вот-вот должны из Москвы звонить... Я побегу?
— Беги, — сказала она.
А что она еще могла сказать? Ему. Сегодня. Здесь.
Шагая через три ступеньки, он поднялся к себе на третий этаж. Не сразу заправил ключ в замочную скважину — нервы все-таки расходились, движения сделались неверными, словно он только что таскал ящики или боролся с кем-то непосильно тяжелым...
Войдя к себе в комнату, в прокуренную жару и духоту, он прежде всего подошел к правому окну, распахнул его и, высунувшись, поглядел вниз. «Запорож» был на месте — желтая крыша лаково отсвечивала, и топорщились дурацкие уши. Ветер все гонял тополиные покрывала.