Читать «Непротивление» онлайн - страница 202

Юрий Васильевич Бондарев

Слабым шелестом пропорхнул старческий голос над головой:

— Гражданин военный, вам припечет голову, вы получите солнечный удар.

Он вскочил, от резкого движения поплыло темными кругами в глазах, и он напряжением воли справился со слабостью, силясь улыбнуться старичку в парусиновом пиджаке, в старомодной панамке — тот стоял перед ним, моргая кроличьими, в круглых веках глазами, какие бывают у страдающих беспокойством пожилых людей.

— Простите, вы… ко мне… вы сказали что-то, — пробормотал Александр, очень ясно видя всю солнечную дорожку Летнего сада, солнце на траве, чугунную решетку меж стволов деревьев, сквозную небесную даль за плавающей над городом иглой Петропавловской крепости. Да, он был в Ленинграде, но почему ему привиделся Нескучный сад, совсем ненужная «комната смеха» в Парке культуры?

— Мне… мне надо на почтамт. Где у вас можно позвонить в Москву? — выговорил он не вполне вразумительно, и старомодный старичок приставил за ухом покрытую гречкой руку, вслушиваясь глазами.

— Чего вы? Я ведь тоже не здешний, к дочери приехал. Второй месяц я тут…

— Мне надо позвонить, — окрепшим голосом выговорил Александр. — Вы не знаете, где почтамт?

— А-а, почтамт, — расслышал старичок и, как крыльями, заколыхал краями панамки. — Знаю, знаю. Бывал. Из садочка выйдем, молодой человек, я и расскажу путь-дорожку. В Ленинграде… тут и пингвин не заплутается. Как на Северном полюсе.

* * *

— Нинель, это ты? Здравствуй!

— Господи, неужели? Я не верю, что это ты! У тебя другой какой-то голос. Это ты, Саша, ты? Господи, неужели?..

— Это я, Нинель. Я не вытерпел и позвонил тебе.

— Саша, миленький, ты так нужен сейчас. Но не приезжай, не приезжай, я тебя умоляю… У нас случилось ужасное. Не приезжай сейчас!

Он задохнулся от захлестнувшего его волнения, услышав ее голос, ее дыхание, такое приближенное чудом человеческого изобретения, что телефонная трубка в его ладони стала влажной.

— Что случилось? — спросил он хрипло и, не вытирая капли пота, защекотавшие виски, повторил: — Ничего не скрывай. Говори.

Она замолчала. Ее голос удалился и растаял в мышиных писках пространства:

— Плохо, Саша…

— Что «плохо»? Объясни как следует. Что значит «плохо»?

— Плохо с твоей мамой. Приходил Яблочков, был сначала у меня, потом у Максима со мной вместе. Очень был рассержен, что ты уехал…

— Что с мамой? — закричал Александр, ловя ускользающий ее голос. — Нинель, говори громче! В трубку говори! Куда ты исчезаешь? Чертова связь! Нинель, что с матерью? Говори, что у вас!

И опять, наслаиваясь на взвизги, на гудение воздушных далей, стали прорываться ее слова:

— …В булочной какой-то подонок… Его прозвище Летучая мышь. Ты знаешь такого? Он подкараулил в булочной твою мать и сказал ей, что ты убил человека и скрываешься в Москве, что тебя ищет милиция…

— Этого подонка придавлю, как крысу! Что с мамой? Что с мамой? Здорова? Что с мамой?

— Мама больна. Убили Эльдара. Господи!.. Его нашли во дворе, связанного проволокой. Пальцы на руках отрезаны, выколоты глаза. Они пытали его, чтобы он выдал им, где ты, Саша. Это звери, звери!