Читать «Слушать в отсеках» онлайн - страница 88

Но сколько ни броди, а холод гнал к костру. Дородный лежал. Когда Костя подошел, он поплотнее закутался в бушлат и сонно спросил:

— Чего так долго?

— Да так…

Рыжий сидел у самого огня. От брюк его и сапог валил пар. Костя постелил погуще мох и тоже сел сушиться.

Как-то, когда еще Костя учился в школе, приснился ему сон, настолько кошмарный, что до сих пор при одном воспоминании о нем становилось муторно. Приснилось, что связался Костя с какими-то жуликами, ограбили они квартиру и попались. И вот сидит он на скамье подсудимых, прямо перед ним отец, мать, Оля, ее родители, тренер Борис Исаакович. Сидит он и казнится: зачем это ему было нужно? Любил, был любим, а теперь кто? Хотел стать подводником — стал заключенным.

Как сейчас, помнит Костя — проснулся в холодной испарине и долго, долго никак не мог прийти в себя, все никак не верилось в счастье пробуждения.

Вот проснуться бы и сейчас, чтобы и чай, и рыжий, и драка с ним были только дурным сном. Чтобы мог он перед своей совестью сказать: первое испытание выдержал на пять баллов. Но нет. Саня сидел напротив и изредка через языки пламени посматривал на Костю, мусоля одну и ту же мысль: продаст или не продаст?

Утром посветлело. Небо чуть приподнялось, перестала сыпать сверху снежная пороша. Зато ветер прибавлял и прибавлял. Стало слышно, как расходившиеся волны гоняют по берегу тяжелые камни.

Наконец сон сморил Костю, и он заклевал носом. Близкого воя корабельной сирены он не слышал. Зато Дородный вскочил, будто его подбросило. Сразу же проснулся и Николай Федорович.

— Никак, пароход кричит?

— Вроде да. — Дородный, прислушиваясь, вытянулся, замер.

И вновь, теперь уже не сквозь сон, услышали они высокий голос сирены. Сдернув с головы спящего Кости берет, старшина одним духом взобрался по каменной осыпи наверх и стал семафорить пароходу, используя вместо флагов береты.

Дородный гаркнул во всю силу своих легких:

— Подъем! За нами пришли!

Саня не спал, он все слышал, но не пошевелился, продолжал бездумно смотреть в огонь. Костя встал, пошатнулся со сна, привалился к скале и опять, но теперь уже стоя, задремал.

— Прийти-то пришли, а как снимут? — усомнился горбоносый.

— Снимут. На надувной шлюпке. Они ее по волне на тросе к острову пустят. Приказано с собой ничего не брать, оставить на острове. Переправляться по одному. Ясно?

— Ясно. Давай, старшой, командуй. Только я на острове останусь. Лодку-то куда я дену? — Николай Федорович пнул рюкзак с продуктами. — Харча на одного хватит, а стишает — я и твое хозяйство вам на пункт доставлю.

— Ну, смотри, Федорыч, тебе виднее.

Большой морской буксир, подрабатывая винтами, удерживался недалеко от берега. Он, как на качелях, то задирал к небу корму, то вздыбливал на гребень волны обшитый по привальному брусу веревочным кранцем широкий нос. Ветер гнал к острову оранжевую надувную лодку.

А на берегу, обдаваемые водяной пылью, продрогшие, ждали ее люди. Пятеро. Старик тоже пришел проводить. Ждали молча, каждый погруженный в свои мысли.

«Продаст щенок или не продаст? Надо к нему пока поближе держаться».