Читать «Между белыми и красными. Русская интеллигенция 1920-1930 годов в поисках Третьего Пути» онлайн - страница 25

По сути дела, обсуждения доклада не получилось. Поэтому все присутствующие с особым вниманием отнеслись к выступлению кадетского лидера – П. Н. Милюкова. Однако его выступление было во многом сумбурным, ибо приходилось не только оправдывать прежнюю тактику, но и защищать свою «новую тактику». Он начал с заявления, «что доклад Ю. В. Ключникова трудно понять и трудно на него возражать, ибо в нем содержатся утверждения, отчасти верные, отчасти нет, в целом же он представляет собой только общие места, довольно к тому же банальные, ибо нового как будто в нем ничего нет. Тема о хождении в Россию понятна, но она не вытекает из содержания доклада. Интересные письма надо понять, ибо это куски жизни из разных времен и обстановок, и в них авторы говорят о своих переживаниях. Но на переживаниях также, на наших прежних ошибках, на которых мы учились, основана и наша новая тактика. Новаторства в докладе никакого нет. Так, докладчик предлагает нам, оставаясь либералами, взять из экстремистских течений все хорошее, но не говорит, что именно в них есть хорошего, ибо ведь и он сам не считает же, вероятно, хорошими те разлад и разрушение, на которых основаны и успех, и опасность этих течений. Далее, призывая нас исходить в нашей тактике из духа кадетизма, а не из буквы его, докладчик не указывает более определенно, что он под этим разумеет? Ибо ведь и мы, обосновывая свою новую тактику, думали не о букве, а прежде всего об идеологии партии. Утверждая затем, что мировая опасность большевизма может быть устранена лишь уступками ему, докладчик совсем не говорит о том, каковы же должны быть эти уступки. В Англии, например, сейчас на очереди гильдейский социализм, его, что ли, разумеет докладчик? Критика трудна, пока Ю. В. Ключников не разовьет более полно и определенно своих положений».

Выступавший затем В. А. Оболенский также заявил, вслед за П. Н. Милюковым, о том, что «не понимает доклада и ценит его лишь как известное настроение, как ощущение неудовлетворенности в эмигрантской обстановке – вне большой России. Мы все, несомненно, чувствуем происходящие там огромные процессы, но представить их себе ясно не можем. Докладчик делает попытку понять и осознать эти процессы, но и негодными средствами, и вместо того, чтобы ошибки внятно осознать и учесть их, он лишь предлагает подойти к психологии Ленина и Троцкого, ничего общего с настроениями в России не имеющей. Польза же доклада в том, что он все-таки будит наши мысли в этом направлении».

Ю. В. Ключников в дальнейшем отметил, что видит причину непонимания его доклада в отсутствии общего взаимного понимания, до которого, по его мнению, доведет нас лишь сама жизнь, и далее, возражая П. Я. Рыссу, отмечал, что он в своем докладе и в своем научном труде, посвященном социологии политической жизни, говорит не о социальном, т. е. экономическом, а о социологическом базисе, являющемся результатом жизни человека в обществе: «Таких базисов три: 1) принцип принуждения (т. е. система консерватизма) власти избранной Богом личности; 2) принцип равенства, соглашения и договора, т. е. система демократизма и 3) принцип единства, для чего необходимо разрушение всего бывшего – это система революционного коммунизма. Таким образом, измены духу либерализма с его стороны нет, и остальных он не приглашает сделаться большевиками в договорные отношения. Наша задача доказать им, что их требования единства необходимо свести к равенству и соглашению и превратить ленинское движение из коммунизма в кадетизм. Эта задача примирения экстремизма с либерализмом хотя и сложная, но она должна быть задачей кадетизма. Возражения В. А. Оболенского неправильны, ибо в своих построениях доклад как раз исходит из внутренних процессов в России, с большевизмом предлагает соглашаться не как с программой, а лишь как с реальной силой, ибо партии необходимо войти внутрь России. Полезнее сидеть с Лениным, чем с Авксентьевым и Минором, ибо первое есть приближение к левому социологическому базису, а второе есть союз с оплотом реакции и контрреволюцией и оставление себя на положении самой правой партии. Докладчик и авторы писем, понимая друг друга с полуслова, ищут действительно новых путей, вытекающих из исторического момента, а не остаются топтаться на одном месте».