Читать «Дипломатия Второй мировой войны глазами американского посла в СССР Джорджа Кеннана» онлайн - страница 210

Вопросы трудоустройства невероятно сложны. Капитаны океанских судов с большим опытом работы пристроились кондукторами городских трамваев и автобусов. 36 тысяч человек работают у англичан, но за счет муниципалитета».

В отношении «холодной войны» он сохранял оптимизм, считая, что мы выиграем ее быстрее, чем это даже кажется. Что же касается западногерманского правительства, то тут мы допускаем большую ошибку. Если мы хотим, чтобы из этой затеи вышел толк, необходимо передать значительную часть властных полномочий не только центру, но и землям и предоставить немцам свободу действий в области экономики. Вместе с тем надо отказаться от программы перевоспитания, которая является не чем иным, как фарсом и оказывает на немцев не то влияние, которое было бы желательно. А в заключение нашей беседы он высказал пожелание-просьбу западным державам: дайте немцам возможность спокойно работать.

На следующий день меня провезли по городу, и я заглянул в районы, пострадавшие от бомбежек. Картина, конечно, неприглядная, наводила на тяжелые размышления: «Война прошла здесь, подобно смерчу, уничтожая все на своем пути на многие километры вокруг». А сделано это было всего за три дня и три ночи в 1943 году. Тогда погибли 70 тысяч жителей. Более 3 тысяч человек так и остались под развалинами домов. Я являлся свидетелем первых 60 рейдов англичан на Берлин и до конца войны видел много руин, но такого ужаса не встречал нигде.

В руинах Берлина заключалась какая-то трагическая величественность – величественность большого холодного имперского города, высокомерного и претенциозного. Такие города вызывают гнев богов и людей. Но бедного старого Гамбурга – города комфорта, жители которого понимали юмор, центра морских коммуникаций, предназначенного для коммерции и индустрии, – мне было жаль.

Здесь у меня впервые сложилось убеждение, что сиюминутные военные успехи – даже если они будут планироваться и впредь – не могут оправдывать такие громадные и бессмысленные человеческие потери и разрушения материальных ценностей, создаваемых руками разных людей в течение многих сотен лет и не имевших никакого отношения к войне. Менее всего это могло быть оправданным истеричными возгласами: «Так они поступали с нами!»

И вдруг у меня мелькнула мысль, что эти руины символизировали то, что мы на Западе не должны были игнорировать. Если западники хотят претендовать на звание носителей высокой морали, относящихся с большой симпатией и пониманием к человеческому существу, такому, каким его создал Бог, о котором он говорил, осуждая войны в моральном и военном отношениях и призывая не вести их вообще, то эти моральные принципы должны стать основой их поведения и деятельности. Конечно, военные могут возразить, что война, мол, есть война, и если страна в нее ввязалась, то воевать необходимо, используя любые средства, чтобы не допустить поражения. Из этого вытекает требование к западной цивилизации быть в военном отношении сильнее противника, чтобы избежать военного столкновения с ним.