Читать «В краю танцующих хариусов. Роска» онлайн - страница 78

А на перевале уже настоящая зима. Белеют заснеженные гольцы, метет поземка, из-под снега выглядывают до того пустые и холодные камни, что от одного их вида становится зябко.

Покрытая хлопьями тумана стремительная Ингода катит потемневшие свои воды в десяти шагах от меня, и кажется, нет в ней ничего живого. Изо дня в день она подтачивает довольно высокий берег, тот опустился уже метра на три и вместе с ним опустился густой куст кедрового стланика. С каждым всплеском Ингода уносит добрую горсть каменистой почвы, еще немного — и куст обрушится в воду.

Сверху река кажется мне огромным удавом, а куст стланика — смертельно испуганным кроликом. Куст-кролик больше всего на свете боится реки-удава, но, зачарованный глубокой бездной, ползет и ползет навстречу своей гибели.

Наверняка деревьям, как и всему живому, ведомо чувство страха. Говорят, у стоящего среди вырубки клена при приближении к нему человека с топором поднимается температура, а когда на выросшие у опушки сосны набросилась листовертка, то стоящие в глубине чащи деревья тоже принялись выделять защитную смолу, хотя на их ветки еще не опустилось ни одно насекомое.

А чем этот стланик лучше клена или сосны?..

Перевожу взгляд на противоположный берег и замечаю три зеленеющих чуть ли не у самой воды новых кустика. Небольшие, в пять-шесть лапок, они выстроились в ряд и покачиваются на ветру, словно они и на самом деле молодые нетерпеливые кролики. Вернее, не кролики, а зайчата. Где кроликам у нас на Колыме взяться? А вот зайцев сколько угодно.

И вообще, с чего это я взял, что тот большой куст боится реки? Разве станет он праздновать труса на виду у малышей? Скорее наоборот — завис над водой и ждет не дождется, когда та посильнее подмоет берег, чтобы прыгнуть в реку и отправиться в дальнее путешествие, может, к самому Ледовитому океану. А то проживешь век и не узнаешь, что делается за ближней сопкой.

Вот он и изготовился: уши прижал, лапы подогнул и задорно подмигивает собравшимся на другом берегу кустам-зайчатам. Мол, глядите, как сейчас прыгну. Только брызги в стороны.

А те во все глаза смотрят на отважный куст, в возбуждении перебирают мохнатыми лапками и отчаянно завидуют.

Тропинка на память

В нашей тайге у птиц и зверей сто дорожек, и у каждой своя особинка. У выдр они проложены прямо по реке. Где в воде, где через песчаную косу, а где и под завалом. У полевок дорожки между кустов и кочек. Зверек это маленький, лапки нежные, но в другой раз такую канаву протопчут — удивиться впору.

Медведи прокладывают свои тропы вдоль рек и по распадкам. Если идешь по хорошо набитой тропе и тем не менее ветки раз за разом хлещут тебя по лицу — значит, попал на медвежью дорогу. Медведь-то передвигается на четвереньках и так высоко, как мы, не достает. И еще: в таком месте всегда немного боязно. Если человек идет по медвежьей тропе и ему ничуть не страшно, значит, он совсем не чувствует тайги и делать ему здесь совершенно нечего.