Читать «В краю танцующих хариусов. Роска» онлайн - страница 75

Так что теперь возле геодезического знака, поставленного кандидатом наук Гаврюшкиным, в крайнем от тропы муравейнике живут три знаменитых путешественника. Может, даже доктора географических наук.

А они знают

Я спустился к реке, чуть постоял у переката и пошел навстречу солнцу. Иду от излучины к излучине, от плеса к плесу и не могу остановиться. Не знаю, что меня ведет, и никакой цели у меня нет, а все равно иду.

Опомнился километрах в пяти от дороги. Стою и ругаю себя за то, что забрался так далеко, и в то же время очень хочется пройти еще хоть чуть-чуть — посмотреть, что там, за лиственничной гривой.

Не удержался, пошел и сразу же наткнулся на бурундука.

Полосатый зверек сидел на пеньке и недовольно клохтал. Услышав меня, он стремглав метнулся на ближнюю лиственницу и принялся свистеть. Словно у меня только и дела — гонять за бурундуками.

Придется возвращаться. Бурундук клохчет к непогоде, а у меня с собой ни плаща, ни спичек. Обидно. Нет, не за то обидно, что сунулся в тайгу без плаща и спичек, а потому, что зверек всего в треть моего кулака величиной загодя знает о приближении непогоды, а я нет. И, если бы он не подсказал об этом, — ни за что не догадался.

Но ведь знал же когда-то. Знал! Не я, так мой далекий предок. И сколько этих знаний навсегда похоронено в глубинах моего подсознания — никому неизвестно.

Стою, с завистью гляжу на бурундука и вдруг вижу стайку чечеток. Небольшие говорливые птички пролетели над головой, обогнули лиственничную гриву и скрылись. Интересно, что их туда поманило? Ведь в той стороне, откуда они прилетели, стоит чудесная погода, сколько угодно еды, ни пожаров, ни вырубок. Живи хоть сто лет. Они же все оставили и улетели.

Но я сам-то как здесь оказался? Ничего особенного отыскать в этом краю не надеялся, ружья с собою нет, удочки тоже. А я пошел.

Наверное, и меня привело сюда что-то таящееся в моем подсознании. Что именно — мне уже никогда не узнать. А чечетки — те хорошо знают да ни за что не скажут.

Кедровка и стланик

Что-то случилось с мотором, и автобус, еле выбравшись на перевал, затих серьезно и надолго. Мужчины вышли покурить, а женщины, устроившись поудобнеее в своих креслах, продолжали дремать.

Перевал был пустой и неуютный. Только иногда в поднебесье проплывали пушинки иван-чая да из заросшего ольховником ущелья доносились голоса кедровок. Вот одна из птиц заметила автобус, опустилась неподалеку на камни и, чуть наклонив голову, принялась рассматривать людей.

— Что, поживу учуяла? — с какой-то снисходительностью произнес высокий пожилой мужчина в наброшенной на плечи нейлоновой куртке. Остальные улыбнулись и согласно кивнули. Мол, и вправду учуяла. Хотя ничего кроме окурков они оставить здесь не могли, и о какой поживе сказал этот, в куртке, — непонятно.

А кедровка, сверкнув белым подхвостьем, вспорхнула и перебралась к кустам кедрового стланика, что темнели на каменистой осыпи неподалеку от нас. Там немного повертелась, словно проверила, все ли на месте, и подалась за перевал.