Читать «Пленники подземного тайника» онлайн - страница 22
Фагим Шарипович Лукманов
Махмут вдруг вздрогнул и шепнул:
— Скорей, на место!
Едва они улеглись на своих матрацах, дверь приоткрылась и в кладовку просунулась голова Петра Михайловича.
— Темно: фстафайт нельзя. Плёхо будет! Спайт! Будет сфетло — быстро фстафайт!
Несколько охрипший и чем-то напоминающий шипенье змеи голос этого человека казался недовольным и раздраженным. Он погасил свет, и дверь захлопнулась.
— Как это чучело так скоро появилось здесь? — удивился Махмут. — Мы же делали все очень тихо.
Теперь им было все ясно: их держат под строгим наблюдением. Следовательно, спешить не надо. Каждый шаг должен быть осторожным и продуманным.
— А наш выход в сад, — шепнул Махмут, — зря не пропал… Небольшая, но все же полезная штука, — он приблизил в темноте руку к лицу друга. Шариф почуял знакомый запах.
— Огурец?
— Угадал. Задел случайно рукой и одна штука упала.
Шариф не нашел, что сказать: одобрить такой поступок или нет?
— Ну-ну! — успокоил Махмут. — Я же не сорвал его, он сам упал. Под ногами пропадать, что ли, ему? Теперь мы сами садоводы, вырастим! — он осторожно разломил огурец. — Держи! Ешь все, чтобы никаких улик не осталось.
«Пока я не начну есть, он не перестанет шептать», — подумал Шариф и с хрустом откусил огурец.
Махмут тотчас же последовал его примеру;
— Эх, немножко бы соли! Хотя и без соли неплохо идет. Было бы побольше!
Скоро они заснули, но спали, как им показалось, совсем немного.
Дверь вдруг снова открылась. В саду ярко горели лампы.
— Фот и фстафайт, пошалуста! Пошли полифайт!
Петр Михайлович участия в поливке не принимал. Он показал ребятам, что нужно делать, и ушел.
Работа была нетрудной. На каждый ряд полок вода проходит по трубам. Следует надеть шланг на патрубок, открыть вентиль и направить струю воды на растения. Надо только следить, чтобы на лампы не попали брызги.
Из столовой доносились людские голоса и звон посуды.
— Жрут, кажется, — проворчал Махмут.
Наконец, голоса в столовой стихли, и Петр Михайлович вышел в сад. Проверяя работу, долго ходил между рядами полок. Кое-где останавливался, длинными, как щупальца, пальцами поправлял стебли растений, землю на полках, а затем, даже не останавливаясь возле ребят, кивком головы давал знать, чтобы они следовали за ним. Наконец, он повел их в столовую. В котелке, который он дал ребятам, похлебка едва покрывала дно.
Петр Михайлович, не обращая внимания на недоумение Махмута, объяснил, что на этот раз они получают половину нормы, так как часть пищи изымается в возмещение съеденного ими огурца.
— Я снай не только, что фы делайт, но и что думайт! — закончил он.
— Ни черта он не знает, — выругался Махмут тихонько. — Просто вспомнил, где рос тот огурец.
Название пищи трудно было определить: пожалуй, это был овощной суп. Махмут достал ложкой единственную картошку и показал Шарифу:
— Смотри, чем нас кормят!
Картошка была кем-то надкушена, на ней четко виднелись следы зубов.
— Вот, оказывается, какая это еда! Всякие отбросы!
Они посмотрели друг на друга. Одним и тем же гневом горели их глаза.
— Какой же он «человек с Кавказа»! Немец он, — шепотом говорил Махмут. — Ты прислушайся только к его речи!