Читать «Малыш с Большой протоки» онлайн - страница 37

Помогла недавняя притча мнимого железнодорожника — надо укрыться на ночь в охотничьей заимке, до неё тут всего с километр.

Промокнув до последней нитки, раз двадцать выкупавшись в бочагах, наполненных болотной жижей, Ермолай перенёс Рабига и связанного в старую, наполовину вросшую в землю избушку. Спасибо деду Митрохину! На полочке у двери приготовлены спички, на шестке наколотая сухая щепа для растопки. Пол устлан сухим сеном и еловыми ветвями. На столе заправленная керосином пятилинейная лампа, котелок, в холщовых мешочках — сухари, соль, чай, пшено. Не для себя — для каждого случайного прохожего постарался добрый, старый охотник…

Капитан Яковлев направлял на границу ночные наряды, а голову сверлила одна и та же мысль: «Что произошло с Ермолаем Серовым и Рабигом Нуриевым?» И полковник Суслов, молча наблюдая знакомую процедуру, был занят той же мыслью: «Где же ещё искать пропавших пограничников?..»

Вдруг распахнулась дверь, и старшина Петеков, забыв об уставных правилах, крикнул с порога:

— Ефрейтор Серов прибыл!..

Полковник Суслов вскочил из-за стола с такой стремительностью, словно ему было не под пятьдесят, а лет двадцать…

Наряд пограничников услышал два автоматных выстрела, отойдя километров за пять от заставы. Поспешили на выстрелы и увидели неожиданное: по тропе брёл ефрейтор Серов, согнувшийся под тяжестью лежащего на его спине человека. Обрадованные пограничники сначала было подумали, что Ермолай тащит Рабига, но, подбежав, увидели, что за спиной ефрейтора привязан какой-то неизвестный высокий железнодорожник.

Ермолай остановился, пошатываясь, широко расставив ноги, тяжело переводя дыхание. Фуражка сползла ему на лоб. Верёвка, перекрещивающая грудь, сдавливала шею. И брюки, и гимнастёрка, и даже фуражка — всё в грязи; на сапогах грязь налипла комьями. К поясу рядом с ракетницей прицеплены подковы с завязками. На лбу Ермолая кровоточила глубокая царапина, глаза воспалены. Одной рукой он оттягивал верёвку, чтобы не резала шею, в другой держал автомат.

Товарищи молча — до разговоров ли тут! — сняли со спины Ермолая связанного по рукам и ногам человека. (Выходит, железнодорожник — нарушитель!) Это был здоровяк, на голову выше Серова. Левая штанина его, туго перетянутая выше колена бечевой, потемнела от засохшей крови. Форменная одежда тоже вся в грязи.

— За Рабигом сбегайте. Рабиг лежит у развилки медвежьей тропы, — сипло выговорил Ермолай. Сел на землю, пробормотал, будто извиняясь: — Умаялся я малость, в этом кабане пудов пять…

Когда небольшая процессия — Серов и пограничники, несущие Рабига Нуриева и нарушителя, — подошла к воротам заставы, Ермолай уже успел немного почиститься, умылся в ручье и выглядел не таким уж уставшим, как можно было ожидать.

— Товарищ полковник, разрешите доложить? — вытянулся он, увидев среди встречающих начальника отряда.

Серов коротко сообщил, как всё произошло вчера. Рассказал, что, переночевав в охотничьей заимке, он не мог сразу, с рассветом пойти на заставу — всё ещё лил дождь и Большое болото превратилось в озеро.