Читать «История философии. Древняя Греция и Древний Рим. Том I» онлайн - страница 57

Позвольте мне еще раз процитировать Ницше: «Греческая философия, похоже, началась с нелепой выдумки, с предположения, что вода – основа всего, то материнское чрево, из которого появились все вещи. Стоило ли принимать это всерьез? Да, и вот почему: во–первых, потому, что это высказывание пыталось объяснить нечто о происхождении вещей; во–вторых, потому, что это было сделано без привлечения чисел и мифов; и, наконец, в–третьих, потому, что оно содержало, пусть даже в зародышевом состоянии, идею, что Все есть Единое. Первая причина оставляет Фалеса в компании религиозных людей, полных предрассудков; вторая, однако, уже позволяет ему покинуть эту компанию и показывает его прирожденным философом; но благодаря третьей Фалес становится первым греческим философом»¹.

Эти слова справедливы также и в отношении других ранних космологов; люди вроде Анаксимена и Гераклита тоже распрямили крылья и взлетели над тем, что можно доказать с помощью данных простых эмпирических наблюдений. В то же самое время их не удовлетворяло ни одно мифологическое объяснение, ибо они искали действительный принцип единства, конечный субстрат изменения, и то, что они утверждали, они утверждали со всей серьезностью. Они имели понятие о мире как целом, как системе, управляемой законом. Их идеи были порождены разумом или мыслью, а не воображением или мифологией, поэтому они заслуживают звания философов, первых философов Европы.

2. Но хотя ранние космологи верили в идею космического единства, они столкнулись с проблемой многого разнообразия, различия и попытались теоретически согласовать это очевидное разнообразие с концепцией единства – иными словами, им пришлось иметь дело с тем миром, каким мы его знаем. В то время как Анаксимен выдвинул идею конденсации и разрежения, Парменид, будучи пленником своей великой идеи, что Бытие – едино и неизменно, просто–напросто отверг сам факт существования изменения, движения и многообразия как иллюзию. Эмпедокл утверждал, что существуют четыре исходных элемента, из которых под действием Любви и Ненависти были созданы все объекты Вселенной, а Анаксагор верил, что исходными элементами являются атомы, и давал количественное объяснение качественным различиям, выдвинув тем самым на первый план разнообразие и множественность и оставив идею единства, несмотря на то что каждый атом представляет собой единое Парменида.

Таким образом, можно сказать, что, поставив проблему Единого и Многого, досократовы философы не сумели ее решить. Правда, философская система Гераклита содержит очень важную концепцию единства в разнообразии, но в ней слишком большое значение придается Становлению, а признание огня исходным элементом еще более запутывает дело. Итак, досократовы философы не сумели решить этой проблемы, и она была поднята вновь уже в системах Платона и Аристотеля, которые вложили в ее решение весь свой выдающийся талант и философский гений.