Читать «Мир чудес» онлайн - страница 170

Но это все так, к слову. Мы работали во время перехода, а после того как пришвартовались в Монреале, работы стало еще больше. На берег мы сошли в пятницу, а премьера состоялась в понедельник в Театре Ее Величества. Играли мы там две недели, первую — только «Скарамуша», вторую — «Корсиканских братьев» и «Розмари». Зритель валом валил — это было началом «триумфальных гастролей», как говорили старые актеры. Вы не поверите, как нас встречали и как публика принимала все эти романтические пьесы…

— Я припоминаю несколько довольно прохладных рецензий, — сказал Роли.

— Но прохладных зрителей не было. А это главное. Провинциальные критики всегда прохладны — им же нужно демонстрировать, что все эти веяния из культурных столиц им нипочем. А вот публика считала, что мы великолепны.

— Магнус, публика считала, что великолепна Англия. Труппа Тресайза приехала из Англии, из той самой Англии, которая была в сердце у многих зрителей, из Англии, которую они покинули в молодости, или из Англии, в которую они ездили в молодости, а во многих случаях — из Англии, которую они просто воображали себе и хотели, чтобы она была такой на самом деле.

Даже в тридцать втором году эти мелодрамы были стары как мир, но в каждом зале находилась горстка людей, которая приходила в восторг от звука английских голосов, взывающих к благородным чувствам. Представление, что всем якобы нужно только новое, — это заблуждение интеллектуалов. Многим людям нужно теплое, надежное место, где время почти не идет вперед, а для многих канадцев таким местом была Англия. Театр оставался чуть ли не последним оплотом старой колониальной Канады. Вы прекрасно знаете, что к тому времени сэр Джон уже лет двадцать не наведывался в Нью-Йорк, потому что там театр такого рода был мертв. Но в Канаде он процветал, потому что был там не просто театром, а Англией, к которой канадцы питали сентиментальные чувства.

Неужели вы не помните запах нафталина, проникавший на сцену, когда поднимали занавес, — от всех этих кроличьих мехов и древних фраков на дорогих местах. Еще были люди, которые выряжались специально для театра, хотя у меня большие сомнения, выряжались ли они для чего-нибудь другого, ну, разве для полкового бала или еще чего-нибудь, что напоминало им об Англии. Сэр Джон эксплуатировал пережитки колониализма. Вам это нравилось, потому что вы не знали ничего другого.

— Я знал Канаду, — сказал Магнус. — По крайней мере, ту ее часть, которая реагировала на «Мир чудес» Уонлесса и шутки Счастливой Ганны. Сэра Джона встречала другая Канада, но отчасти и та самая. Мы не гастролировали в небольших городках — мы заезжали только в крупные, где были театры, в которых мы могли развернуться. Но знакомые мне городки мелькали за окнами, пока мы покрывали на поезде эти бескрайние тысячи миль. В пути я пришел к выводу, что очень неплохо знаю Канаду. Но кроме того, я знал, что нравится людям, как их можно заставить раскошелиться и чем питается их воображение.