Читать «Третий рейх изнутри. Воспоминания рейхсминистра военной промышленности. 1930–1945» онлайн - страница 202

Завершив ритуал, присутствующие быстро разбивались на группы. Гитлер карабкался на боевые машины по приготовленным для него складным лесенкам, беседовал со специалистами, вникая во все детали. Часто Гитлер и я с видом знатоков отпускали замечания типа «Какое элегантное дуло!» или «Какая великолепная форма у этого танка!», неуместно возвращаясь к терминологии, коей пользовались во время осмотра архитектурных макетов.

В ходе одной из таких инспекций Кейтель принял 7,5-сантиметровое противотанковое ружье за легкую полевую гаубицу. Гитлер смолчал, но на обратном пути пошутил: «Вы слышали? Про Кейтеля и противотанковое орудие? А ведь он генерал от артиллерии!»

В другой раз на ближайшем аэродроме выстроили множество образцов новейших самолетов, и Геринг решил самолично представить их Гитлеру. Штабисты снабдили своего шефа шпаргалкой, по порядку обозначив выставленные модели, их летные характеристики и другие технические данные. Только Герингу не сообщили, что один из образцов не успел прибыть вовремя, и с этого места рейхсмаршал, сверяясь со списком, все называл неправильно. Гитлер тут же заметил ошибку, но не подал виду.

В конце июня 1942 года я, как и все остальные, прочитал в газетах о начавшемся на востоке новом великом наступлении. В Ставке царило воодушевление. Каждый вечер главный адъютант Гитлера Шмундт отмечал для гражданского персонала продвижение наших войск на настенной карте. Гитлер торжествовал. Снова оказался прав он, а не генералы, выступавшие против генерального наступления и призывавшие перейти к обороне, ограничившись местными прорывами, дабы выпрямить линию фронта. Даже генерал Фромм воспрянул духом, хотя в начале операции сказал мне, что подобное наступление – роскошь, в данной ситуации непозволительная.

Левый фланг восточнее Киева все больше растягивался. Наши войска приближались к Сталинграду. Огромными усилиями удалось восстановить железнодорожное движение на захваченных территориях и обеспечить снабжение армий.

Всего через три недели после начала победного наступления Гитлер переехал в новую Ставку, расположенную близ украинского города Винница. Поскольку русские самолеты в небе практически не появлялись, а авиация западных союзников базировалась слишком далеко, даже опасавшийся бомбардировок Гитлер впервые не настаивал на строительстве особых бомбоубежищ. Вместо обычных бетонных зданий Ставка разместилась в разбросанных по лесу симпатичных блокгаузах.

Когда приходилось летать в новую Ставку, я использовал свободное время для поездок по окрестностям, а однажды посетил Киев. Сразу после Октябрьской революции большое влияние на русскую архитектуру оказывали авангардисты – Ле Корбюзье, Мей, Эль Лисицкий, но в сталинскую эпоху, в конце двадцатых, Россия вернулась к традиционному, классическому стилю. Например, киевский Дворец Советов вполне мог быть спроектирован прилежным студентом Академии изящных искусств. Я даже подумывал разыскать этого архитектора и воспользоваться его услугами в Германии. Киевский стадион, построенный в классическом стиле, украшали фигуры атлетов, похожие на античные скульптуры, но с трогательной застенчивостью одетые в купальные костюмы.