Читать «Третий рейх изнутри. Воспоминания рейхсминистра военной промышленности. 1930–1945» онлайн - страница 178

16 марта, вскоре после того, как Гитлер одобрил указ о моем назначении (особенно его радовало то, что не придется выяснять отношения с Герингом), я передал указ для публикации в печати. Ради пущей убедительности я раскопал старую фотографию, на которой Геринг, восхищенный проектом своего министерства, похлопывает меня по плечу. Таким образом, я надеялся продемонстрировать, что кризис, о котором уже поговаривали в Берлине, преодолен. Однако поступил протест из пресс-агентства Геринга: мне сообщили, что опубликовать фотографию и указ можно лишь по личному разрешению Геринга.

Это была не последняя проблема подобного рода. Геринг становился все более мнительным. Например, как он пожаловался мне, итальянский посол рассказал ему о появившихся в зарубежной прессе намеках на то, что он, Геринг, теряет влияние, а подобные публикации могут подорвать его авторитет среди промышленников. Ни для кого уже не было секретом, что именно промышленники финансировали его роскошный образ жизни, и, как мне показалось, Геринг опасался, что падение авторитета приведет к сокращению субсидий. Я предложил Герингу пригласить крупнейших промышленников на совещание в Берлин, где официально объявлю, что подчиняюсь ему. Геринг с радостью ухватился за мое предложение, и хорошее настроение немедленно к нему вернулось.

Геринг вызвал в Берлин около пятидесяти крупных промышленников. В начале совещания я кратко высказал все, что обещал, а затем Геринг разразился длинной лекцией о важности производства вооружения, призвал присутствующих приложить максимум усилий и произнес еще множество подобных банальностей. А вот о моем назначении он не сказал ничего – ни хорошего, ни плохого, – зато в дальнейшем благодаря его апатии я смог работать совершенно беспрепятственно. Несомненно, он часто завидовал моим успехам, но два года даже и не пытался вмешиваться в мои дела.

Полномочий, полученных от Геринга, оказалось совершенно недостаточно для моей работы. Поэтому довольно скоро, 21 марта, я представил на подпись Гитлеру другой указ: «Всю немецкую экономику следует подчинить нуждам военной промышленности». Учитывая порядки, царившие в авторитарной системе, этот указ Гитлера был равносилен диктаторским полномочиям в экономике.

Правовое положение нашей организации было неясным и опиралось главным образом на импровизации. Нигде не были четко прописаны ни мои обязанности, ни сфера моих полномочий, но я считал, что так гораздо лучше, и всеми силами пытался сохранить существовавшее положение. В результате мы могли определять сферу нашей компетенции в каждом отдельном случае, исходя из интересов дела и возможностей сотрудников. Юридическое оформление наших прав, практически безграничных, благодаря симпатии ко мне фюрера не способствовало бы достижению наших целей, а лишь привело бы к конфликтам с другими министерствами.