Читать «План «Барбаросса». Крушение Третьего рейха. 1941–1945» онлайн - страница 4

Гитлер, который вполне мог подозревать, что что-то затевается, принял главнокомандующего в основном конференц-зале рейхсканцелярии, под бюстом Бисмарка, а не в одном из маленьких залов, как это обычно бывало. После некоторых туманных околичностей, в атмосфере, крайне далекой от комфортной, Браухич заявил, что «ОКХ будет благодарно за понимание, что оно, и только оно, будет отвечать за ведение любой дальнейшей кампании».

Это заявление было принято «в ледяном молчании». Браухич под влиянием одного из тех странных и лживых импульсов, иногда подталкивавших его (примеры которых будут приведены в книге далее), продолжал говорить, что «…наступательный дух германской пехоты сейчас прискорбно ниже уровня, который наблюдался во время Первой мировой войны» и что имели место «некоторые симптомы неповиновения, аналогичные происшедшим в 1917–18 годах».

К этому времени разговор утратил всякое подобие беседы между равными, что было традиционным атрибутом встреч между главой государства и главнокомандующим армией. Браухич так и не успел подобраться к своей главной теме. Когда замолкли его брюзгливые сетования, Гитлер начал наливаться страшной яростью. Он обвинил Генеральный штаб и лично Браухича в предательстве, саботаже, трусости и пораженчестве. В течение десяти– двадцати минут фюрер лил поток оскорблений на голову его оробевшего и ошеломленного главнокомандующего, устроив такую сцену, которую Гальдер с поистине британской сверхсдержанностью охарактеризовал как «крайне отталкивающую и безобразную».

Это было первым случаем, когда Гитлер стал оскорблять своих генералов. В последующие годы оскорбления стали происходить все чаще, длиться дольше и становиться все более «безобразными». Это было также первым и последним случаем, когда Браухич возражал фюреру. Главнокомандующий вернулся едва живым в свой штаб, куда «…он прибыл в таком тяжелом состоянии, что вначале не смог внятно рассказать о происшедшем».

Основной ошибкой Браухича – или скорее консервативных армейских генералов, посланцем которых он был, – явилась недооценка всех нюансов исторической ретроспективы. Она возникла из-за их слепоты по отношению к развитию событий, и в особенности к образованию властной структуры внутри рейха. Ибо эта структура уже перестала быть дуумвиратом, состоявшим из гражданского правительства и власти военных, но превратилась в неуклюжую пирамиду, на вершине которой стоял Гитлер. Подчиняясь Гитлеру и смертельно соперничая друг с другом, существовали четыре главные империи внутри правительства рейха и множество второстепенных, образованных вокруг определенных личностей. Чем дольше шла война, тем активнее они размножались.