Читать «План «Барбаросса». Крушение Третьего рейха. 1941–1945» онлайн - страница 23

Перед чисткой Красная армия представляла собой мощный, нацеленный на новые цели, прекрасно оснащенный организм. Теперь нововведения пошли черепашьим темпом; техника исчезала, «массовая армия» снова вышла на сцену как пролетарский идеал, но те выработанные рефлексы, которые могут оживлять массу и делать ее грозной силой, были уничтожены. Ее подготовка и обучение были прежде всего рассчитаны на наступательную войну. Но в отличие от немцев, которые были единственной европейской армией, с энтузиазмом относящейся к наступательной концепции, русские не усвоили учение Лиддел-Гарта и Фуллера о правильном применении танков. Так, несмотря на то, что к 1941 году они накопили не менее 39 бронетанковых дивизий (для сравнения: у немцев их было 32), они не были сформированы в самостоятельные корпуса и армии, а распределены поровну для тесной поддержки стрелковых дивизий, то есть более тяжелым весом дублировали тактические принципы тесной поддержки, которую требовали от танков и артиллерии, непосредственно приданным пехоте.

Это можно объяснить тремя факторами. В самом начале 1930-х годов, в отличие от консервативно настроенных штабов западных держав, русские обращали значительное внимание на тактические и конструктивные особенности в армии Соединенных Штатов. Американцы, поздно появившиеся на сцене Первой мировой войны, были лишены тех травмирующих воспоминаний о захлебывающихся атаках на постоянные оборонительные сооружения, которые сохранились у британцев и французов. В 1918 году казалось, что применение танков мелкими группами в сопровождении пехоты при поддержке мощным артиллерийским огнем явится ключом ко всем укреплениям, какими бы сложными они ни были, если только эти два рода войск будут действовать неразрывно вместе и если танки не будут слишком обгонять пехоту. С тех пор американцы приняли идею применения танков не только в качестве щипцов для раскалывания орехов, но и в разведывательных целях, а также в качестве «кавалерии». Они создали ряд быстроходных легких танков, и один из них – «кристи» – был продан русским. Но несмотря на то что американцы на ощупь шли в правильном направлении, они никогда по-настоящему так и не усвоили самой сути концепции применения танков, какой ее видел Лиддел-Гарт и развил Гудериан – тяжелой, сбалансированной силы, на гусеничном ходу, движущейся не для разведки, а для нанесения мощного удара и развития успеха. В соответствии с этим русские постепенно создали «танковый парк», где были машины, исключительно пригодные для маневренной танковой войны (в 1932 году они также купили у Британии шеститонный танк «виккерс», на основе которого они создали свою серию танков Т-26), но они оставались верны наступательному принципу, который отвергал – если вообще рассматривал – радикальную идею самостоятельных операций, выполняемых отдельным родом войск.

В 1937 году ряд русских офицеров был откомандирован в качестве советников в республиканскую армию Испании, и там они смогли наблюдать проверку этих принципов на практике. За исключением условий уличного боя везде оборона взламывалась неумолимым давлением сбалансированных сил танков, пехоты и артиллерии. «Железное кольцо Бильбао» – рубеж по реке Эбро, – казалось, могло вызвать только задержку, но никогда остановку. Генерал Павлов, специалист по применению танков, бывший в Испании (и который был расстрелян в первые недели войны за некомпетентность), доложил Сталину и Ворошилову: «Танк не может выполнять самостоятельную роль на поле боя», – и советовал распределить танковые батальоны для поддержки пехоты.